сама, – вымолвил король через силу. – Она хочет отомстить за свою семью. Она честолюбива не менее вас, капитан! Она хочет быть достойной вас! Она действительно вас любит, а я пообещал ей, в нарушение всех правил, рыцарское звание, ведь присвоил же мой прапрадед таковое баронессе де Забилье. А уж если женщина чего-то сильно захочет… – он махнул рукой.
– Девушка очень умна, – пришел ему на помощь мессир Плиссе. – Она побывала в Чизбурге уже дважды и предложила нам такой превосходный план, что не согласиться с ним было бы неразумно. В день штурма мы сделаем все, чтобы она не пострадала.
– Могу я узнать, в чем заключается этот план? – сказал Стремглав. Только это он и мог сказать, поскольку ничего другого ему в голову не приходило.
– Теперь – да, – сказал король. – Потому что штурм начнется завтра на рассвете. Алатиэль выйдет на крепостную стену в самом ярком платье, какое только можно купить в роскошных лавках Чизбурга. Это и будет сигналом.
– Вздор! – гневно сказал Стремглав. – Кто же пустит женщину на крепостную стену?
– Некому будет задержать ее, доблестный Ларусс. Она решила воспользоваться изобретением мэтра Примордиаля. Алатиэль въехала в город под видом простой маркитантки, только среди ее товаров есть бочонок, набитый дормир-корнем. Она разведала, где находится источник воды, питающий город. Все горожане уснут крепким сном – от ученейшего Примордиаля до последнего нищего. Впрочем, нищих там нет, насколько мне известно. Я знаю, что выглядит все это не слишком рыцарственно, да ведь другого выхода нет, понимаете, отважный Ларусс?
– Я из мужиков, ваше величество, – сказал Стремглав. – Чего уж не понять…
И добавил на посконском:
– Шли бы вы все к медведю на ухо…
ГЛАВА 14,
в которой предвещенное несчастье разворачивается во всей своей красе
Говорят, что город Чизбург стоял на своем месте всегда. Никто не помнит, да и не может помнить, кто и когда его основал. Ясно только, что стены его были воздвигнуты еще в Темные Века, когда уцелевшим людям было не до строительства. Остались только легенды, они же враки.
Стены Чизбурга были сложены из того же камня, из которого состоял положенный в основание города утес, – угольно-черного, с лиловыми прожилками. Неведомые строители – должно быть, великаны – вырубали плиты со стороны моря, одновременно сделав город неприступным и с воды. Для входа дружественных судов высекли проход, и получилась бухта, окруженная отвесными стенами и запираемая цепями.
Легенды гласили, что каменные плиты, и без того достаточно тяжелые, скреплены между собой раствором на птичьих яйцах. Когда-то на скале был птичий базар, но строители напрочь его разорили.
Бедные гагары навсегда улетели из этих мест, но, если приложить ухо к черному камню укреплений, можно, говорят, услышать их отчаянные крики.
Поскольку неведомые великаны делали свою работу в Темные Века, то и громоздить плиты пришлось им вслепую, на ощупь, и стены вышли с наружным наклоном. А может, они нарочно так
