Смерть на фуршете. Полный текст романа. Наталья Кременчук
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Смерть на фуршете. Полный текст романа - Наталья Кременчук страница 32
![Смерть на фуршете. Полный текст романа - Наталья Кременчук Смерть на фуршете. Полный текст романа - Наталья Кременчук](/cover_pre189291.jpg)
Эта бесстыдная скупость удивительным образом сочеталась с неукротимой похотливостью Камельковского. Хотя здесь он тоже нашёл наивыгоднейший вариант: его джунгли страсти всегда совпадали с местом работы. Прежде это были типографские, а затем издательские работницы, подпавшие под его начало.
Рассказ Воли был живописен, со многими подробностями.
Оживлённо вставлял реплики Трешнев, и Ласов тоже вспомнил забавные факты вулканической деятельности Камельковского. Правда, Ксения никак не могла взять в толк, какое отношение имеет эта предыстория к убийству Горчаковского, но благоразумно помалкивала.
Разумеется, были у Доната Авессаломовича не только успехи, но и провалы. Главным его успехом была встреча с юристом Карлом Тихорецким, в семидесятые годы покинувшим СССР, но, когда стало можно, навестившим прежнюю историческую родину, чтобы повидаться с детьми от первой и второй жён. На чужбине бывший работник прокуратуры и адвокатуры предавался писанию мемуаров о своей многообразной правоохранительной деятельности, а потом и детективов. Наблюдая за событиями в новой России, понял, что его сочинения могут найти применение. Притащил чемодан своей, тогда ещё машинописи к Камельковскому, знакомому ему по каким-то хозяйственно-уголовным делам советского времени.
У одного была фактура, у другого – хватка. Камельковский увидел, что принесённое ему совсем не безнадёжно, однако нуждается в серьёзной литературной обработке, и быстро нашёл Тихорецкому соавтора – Роберта Пухова, журналиста, много лет специализировавшегося на литературной записи генеральских и чиновничьих мемуаров.
Первый роман-детектив о позднебрежневско-андроповских временах вышел под двумя фамилиями – Тихорецкий, Пухов – и был мгновенно раскуплен.
Во втором детективе, о периоде Андропова-Черненко, на обложке значилось – Пухов, Тихорецкий – эта рокировка отражала внутрииздательскую борьбу. Однако Пухов справедливо потребовал не просто подчеркнуть свой литературный приоритет, но и перераспределить гонорар в свою пользу. Что в глазах Камельковского, воспринимавшего себя как благодетеля-кормильца всех московских литераторов, выглядело разбойным нападением со взломом и стрельбой. С проклятиями и посыпаниями себя пеплом праведного гнева, недолго думая, он Пухова изгнал, а взамен залучил к себе бывшего редактора в прошлом всесильного «Воениздата», глубоко,