ее супруг почти что с нежностью клал свою огромную ручищу на плечо мистеру Гибсону и успокаивал жену, говоря: «Оставь нас одних, маленькая женщина. Мы прекрасно понимаем друг друга, не правда ли, доктор? Видишь, он ведь тоже не лыком шит и частенько берет надо мной верх. Но вся штука в том, что он неизменно готов подсластить пилюлю перед тем, как скажет что-нибудь резкое, а потом притворяется, что это была всего лишь любезность и смирение с его стороны. Но я всегда понимаю, когда он ставит меня на место».
Одним из желаний миссис Хэмли, которое она выражала чаще прочих, было то, чтобы Молли нанесла ей визит и погостила у нее. Но мистер Гибсон неизменно отказывал ей в этой просьбе, хотя и затруднился бы объяснить причину. Собственно говоря, он попросту страшился лишиться общества своего ребенка, хотя себе объяснял это несколько по-другому. Он полагал, что в таком случае пострадает учеба Молли, да и выполнение ею своих обязанностей тоже будет нарушено. Кроме того, по его глубокому убеждению, долгое пребывание в душной комнате, насыщенной тяжелыми ароматами, не пойдет на пользу девочке. Дома будут Осборн и Роджер, а он не хотел, чтобы она проводила слишком много времени в их обществе; если же их дома не окажется, то девочку ждет унылая и гнетущая атмосфера постоянного соседства с нервнобольной женщиной.
Но в конце концов наступил такой день, когда мистер Гибсон во время очередного визита в Хэмли сам предложил прислать Молли, и хотя продолжительность визита заранее не была оговорена, миссис Хэмли ухватилась за это предложение «обеими руками своего любящего сердца», как она выразилась. Что до причины подобной перемены взглядов мистера Гибсона, то она заключалась в следующем: как мы уже упоминали, он брал учеников, зачастую против своего желания, и в данный момент таковыми числились мистер Уинн и мистер Кокс, «юные джентльмены», как их называли в доме. В городе же их величали «молодыми джентльменами мистера Гибсона». Мистер Уинн был старшим и более опытным из них двоих и время от времени даже брал на себя обязанности своего хозяина и набирался опыта, посещая бедняков и «хронические случаи». Мистер Гибсон подолгу разговаривал с мистером Уинном по поводу своей практики, тщетно надеясь на то, что рано или поздно мистер Уинн научится мыслить самостоятельно. Но молодой человек проявлял крайнюю осторожность и медлительность; было очевидно, что он никогда не нанесет кому-либо вреда своими поспешными и необдуманными действиями, но в то же время будет неизменно отставать от жизни. Тем не менее мистер Гибсон старался помнить о том, что у него бывали и куда худшие «юные джентльмены», так что он был вполне доволен и даже испытывал благодарность к такому достаточно взрослому ученику, как мистер Уинн. Мистер же Кокс был юношей лет девятнадцати или около того, с ярко-рыжими волосами и веснушчатой физиономией, в чем он вполне отдавал себе отчет и чего ужасно стеснялся. Он был сыном офицера, расквартированного в Индии, старого знакомца мистера Гибсона, который
