гордым характером почувствует себя обойденным и постарается до конца выполнить вассальский долг перед своим господином, Фудзивара Ёринагой. А расколов дом Гэндзи на два лагеря, вам, государь, не составит особого труда заткнуть рот всем недругам».
Когда Киёмори удалился, император-инок, оставшись один, попытался еще раз осмыслить услышанное. Киёмори в этот раз был необычайно многословен, даже несколько несдержан, как будто позабыв, что вмешивается в жизнь императорской семьи. Однако Тоба вместо раздражения почувствовал некоторое облегчение: ему осознанно или нет, скорее первое, чем второе, помогли найти выход из сложившейся ситуации. Киёмори словно опытному заморскому врачевателю по одному лишь нытью больного и неясным симптомам удалось не только поставить диагноз болезни, но и прописать рецептуру необходимого лечения, суть которого сводится к простой и понятной фразе – раскол Гэндзи и провоцирование Ёринаги. Правда, эта рецептура не успеет помочь самому Тобе, но станет лейтмотивом действий его последователей.
2—2. Кровь во славу придворных аристократов
2—2—1. Смута годов Хогэн
Экс-император Сутоку пребывал в подавленном настроении. Выбор императора-инока стал для него жестоким ударом. Он до последнего надеялся, что новым императором провозгласят его сына, а сам он со временем начнет экс-императорское правление в качестве «отца нации». Но его надежды оказались напрасными. Во второй раз! Тоба обосновал свой выбор тем, что мать Сигэхито являлась дочерью духовного лица среднего уровня, приравниваемого к пятому рангу придворной иерархии. А это явно недостаточно для «матери страны». Будь она принцессой, или из дома регентов, или хотя бы дочерью сановника из Мураками Гэндзи или Канъин Фудзивара, тогда другое дело, а так… Традиции нужно поддерживать, не раз подчеркивал император-инок. Даже Бифукомонъин приходилась дочерью гон тюнагона (внештатного советника).
Чтобы не говорил император-инок, Сутоку прекрасно представлял себе, как все происходило, кто стоял за всем этим. И в северном доме Фудзивара, и в императорской семье, и в ее окружении, даже среди мужланов-самураев, корчивших из себя потомственных аристократов, имелись люди, готовые на все, лишь бы не допустить представителя линии Сутоку на императорский престол.
Во-первых, император-инок Тоба, его отец. Раньше он вовсе не противился вероятному императорству Сигэхито. Чтобы сравнительно невысокое происхождение принца не помешало тому в дальнейшем, Тоба сделал Сигэхито приемным сыном Бифукомонъин. Однако потом все изменилось. Тобу как-будто подменили. Какими только слухами не объясняли это в столице. И кознями Фудзивара Тадамити, и происками Синдзэя, и рождением сына у Бифукумонъин, и многим другим. Сутоку не верил всем этим россказням, хотя они и были не такими уж беспочвенными, ибо знал наверняка,
