отсюда, не ваше дело. Ну, думаю, вот и набрали бумаги-то, вот и истопили-то печку, таперича из-за убогого этого ваааще все замерзнем на хрен… зима-то нонеча какая… И ентого, значица, окружают, руки вверх, все такое. А ентот листочек-то на полу расстелил, и стоит над ним, руками машет, будто нырнуть тудыть хочет, ну дурной он дурной и есть, чивой с него взять-то… А енти орут, значит – хватай его, вяжи его! А он хоп! – и в газету-то прыгнул. И плюх, как в воду вошел, аж брызги полетели. И енти, полицейские-то, орут, жги его, жги, и к нам, значитца, бегут – а ну, давайте, у кого спички-то есть… Я им спички-то несу, вот, возьмите, сердешные, а они чирк – и бумажку-то енту поджигать хотят. А я им – да чавож делаете-то, изверги, человека ж живого губите! А они мне – а ентон человек опасный, значица, террорист енто. Ну тут меня прям холодом прошибло, прям вся жисть перед глазами – енто ж он мог и нас тут всех взорвать к ядреной фене… Ну вот, значица, тут поджигать бумагу-то хотят, а бумага-то хоп! – и исчезла. Вот так, была и нету… И енти, значица, орут – а-а-а-а, упустили, да какого ж хрена, да у вас руки из жопы, или откуда… И тут бац! – и нету хренилища, ничего нету, в чистом поле стоим. И тута машина, значица, подъезжает, и ентот, главный из полицейских-то приходит, и давай орать, а-а-а-а, упусти-и-и-иили, я ком-му сказал, за ним туда прыгать надо, а вы чего, струхнули, да, в штаны наложили, о-о-ой, блин, храбрецы-воины удалые… А мне потом люди умные сказали, енто он в прошлое прыгал, чтобы историю слышь, поменять, и чтобы усё по инакому было…
– Кто это вам сказал такое?
– Да Никитишна сказала…
– И где живет ваша Нитикишна?
– Да хата у ней с краю стоит…
– С какого краю?
– Да возле леса…
– Понятно… спасибо…
– Ты чего делаешь, я тебе как сказал свидетелей убирать? Когда иголкой пользоваться научишься? Или мы так до конца жизни и будем направо и налево стрелять?
– Да я только…
– Да ты только… уволю, вот будет тебе только…
– Да чё вы, да я ничё!
– Щас в камеру сядешь, вот будет тебе чё…
– Да я ничё, это Серый всё!
– И Серый с тобой щас сядет… И родителей твоих в полицию… Ну давай, рассказывай…
– Да не я это стекло разбил!
– Да мы не про стекло… давай… рассказывай, что на Варненской видел.
– Девка там была…
– Одноклассница твоя?
– Да не… ну, не девка, ну, тетка…
– Ну, не тетка, ну, дядька… давай, орел, рассказывай… чего эта тетка делала?
– Ну… дядьки за ней гнались…
– Чего хотели?
– Да я почем знаю, чего хотели… Мы с Серым еще спрятались, ну мамка говорила, если там разборки какие, залазь куда и не отсвечивай. Ну вот… там трое за теткой этой бегут, и стреляют, ну чисто как в игрухе этой, где по людям стрелять надо…
– А она?
– А она
