может… думаешь, чего он тебе цветы дарил… глазки строил…
– И что?
– Что, что, а что мы с тобой на Новый Год делали? А тебе про отель Парадиз напомнить?
– И чего? Мы живые люди, я живая, ты живой…
– Так Денис-то тоже живой, ты как хотела… он же тоже не идиот, он же всё понял, что мы там…
– Вот сволочь…
– А вы, значит, следователь будете? – Лера недоверчиво смотрит на человека в форме.
– Значит, он.
– А Денис ваш…
Человек в форме качает головой:
– А нет уже вашего Дениса.
Лера не понимает, как нету Дениса, неужели уже…
– А я думала, вы его оставите…
Человек в форме усмехается:
– Чтобы он весь мир разнес?
Лера вспыхивает:
– Да ничего бы он не сделал, ничего, как вы не понимаете! Сами нас убить хотите, потом удивляемся, что сдачи даём!
– Ладно… поговорили, и хватит… – человек в форме кивает солдатам, – пли!
Лера не понимает, как пли, почему пли, а суд, а следствие, а…
А всё.
Пли.
Нат Натыч еще пытается подхватить неприметный клочок газеты с пола, Лера еще царапает ногтем на стене камеры квантовые формулы, а поздно, а всё уже, а пли…
– А тебя теперь тоже казнят?
– Меня-то за что?
– Ну… знаешь много… эти свои… ждыдва…
– Не бойся, память стерли. Ну, всё…. Покончено с ними…
– Жёстко как-то с ними… смертную казнь-то еще когда отменили, а тут вон как…
– А как не жестко, они же весь мир разнесут. Видел как, два знака нарисует на стене, и начинается черт знает что…
– Ну… они же оба сколько лет на свете жили, и ничего…
– Чего ничего, сегодня ничего, а завтра очень даже чего…
Ярик оглядывается.
Так-то его Ярославом зовут.
А родители Яриком называют.
А если что, стекло Серый разбил, а не Ярик, Ярик тут не при чем.
Ярик оглядывается – никто не видит. Достает баллончик с краской, рисует на стене. Воровато оглядывается, а тот налетят сейчас злые тетки-дядьки, а-а-а-а, это ш-ш-што такое, а-а-а-а, щ-щ-щ-щ-ас-с-с-с мили-и-ицию…
Ярик рисует. Как учили. Хэ, то есть, Икс, это неизвестное что-то. Это весь наш мир можно как неизвестное обозначить, а чего мы про него знаем-то.
А теперь Ярик рисует индекс, он индекс не потому, что из Индии, а потому, что индекс.
Три.
Это три измерения, значит.
А если поставить – плюс один, будет четыре.
Ярик рисует плюс один.
Здоровенная тётеща вываливается из арки:
– Эт-та ш-ш-ш-што т-т-акое, я щ-щ-ас мили-и-и-и-цию!
Электроны в атомах срывает с орбит.
Землю разрывает на куски.
Ярик смеется, вон, как получилось
