одинаковый импульс, в них непременно возникнет какая-нибудь реакция. Естественно, вариант этой реакции у каждого свой. У меня это – чувство независимого существа. Такое ощущение, будто во рту набухает язык. И к спине у меня, в конечном итоге, прицепилось словосочетание «бедная тетушка». В нем нет ни смысла, ни формы. Можно сказать, нечто вроде общего символа.
Ведущий не знал, что сказать.
– Вот вы говорите – без смысла и формы. Однако мы сейчас отчетливо видим у вас за спиной некую форму, которая несет для каждого из нас свой смысл.
Я пожал плечами:
– Ну… это и есть символ.
– Выходит, – чтобы хоть как-то разрядить обстановку, начала вопрос молодая ассистентка, – при желании вы можете свободно вычеркнуть собственной волей из сознания этот имидж или существо?
– Это невозможно. То, что уже возникло, продолжает существовать вне моей воли. Это как воспоминания. Знаете же, какие они бывают – нипочем не забудешь, особенно если хочешь забыть.
Ассистентка, несогласная с моим ответом, гнула свое:
– Например, мне тоже под силу процесс общей символизации сказанных вами слов?
– Думаю, да.
– Если я, – вставил свое слово ведущий, – например, буду каждый день, каждый раз повторять слово «общий», значит, у меня на спине когда-нибудь может возникнуть общая фигура?
– Пожалуй.
– Получается, осуществляется общая символизация слова «общий»?
– Именно так. – От прямых попаданий софитов у меня разболелась голова.
– Кстати, а как выглядит это самое «общее»?
– Не знаю, – ответил я. – Эта проблема превышает силу моего воображения. С меня хватает бедной тетушки на спине.
Разумеется, все в мире – буффонада. Кто может этого избежать? От ярко освещенного павильона телестудии до шалаша отшельника в глубине мрачного леса, – все неизменно. И я с бедной тетушкой на спине продолжаю свой путь в этом мире. Разумеется, в этом мире буффонады я – редкостный клоун. Еще бы – ведь у меня на спине бедная тетушка. Видимо, права была та девушка со своей стойкой для зонтиков. Может, тогда бы люди приняли меня в свой круг. Я бы раз в две недели перекрашивал стойку, появлялся бы на вечеринках.
– Привет! Что, на этой неделе стойка розовая? – спрашивает некто.
– Да, – отвечаю я. – Всю неделю настроение – в розовых тонах.
Глядишь, ко мне бы приставали молодые симпатичные девушки:
– Послушай, твоя стойка – такая милашка!
Для них было бы прекрасным переживанием – нырнуть в постель с парнем, таскающим за спиной розовую стойку для зонтиков.
Но, к сожалению, таскал я не стойку, а бедную тетушку. Со временем интерес людей ко мне и моей тетушке на спине поубавился. И в конце концов, оставив по себе лишь каплю злости, исчез напрочь. В результате (как говорила моя подруга) бедная тетушка не волнует никого. Легкая начальная заинтересованность изжила себя и растворилась бесследно. Осталась лишь тишина – как на морском дне. Но такая
