еле сдерживался, чтобы идти рядом, настолько ему не терпелось рассказать епископу обо всем, что нужно будет сделать. В долине уже показались столбы забора фермы, и он решил не терять времени.
– В прошлом стрижка овец давала нам…
– А сколько детей… Простите, отец, я не хотел вас перебивать.
– Ничего, продолжайте, пожалуйста.
Епископ Ридли посмотрел в небо:
– А сколько детей было усыновлено?
Отец Макинтайр постарался уйти от ответа:
– Сколько? Ну, это как считать. Ведь сиротский приют был здесь и до моего прихода.
– Сколько было усыновлено при вас? – не поддался на его уловку епископ.
Отец Макинтайр вытер вспотевшую ладонь:
– Ни одного.
– Ни единого? За все это время?
– Это не вполне благополучный штат, ваше преосвященство. И времена сейчас тяжелые. Да и добраться сюда нелегко… – Он хотел, чтобы это прозвучало как аргумент, но быстро понял свою ошибку.
– Это вы точно подметили. – Епископ задумчиво приподнял брови. – Это место слишком удаленное для сиротского приюта. Вероятно, лучше использовать его для семинарии. Молодые священнослужители нуждаются в уединении. А детям нужно как раз противоположное.
Отец Макинтайр мысленно возмутился, но быстро овладел собой:
– Можно я буду с вами откровенен?
Епископ, взглянув на него с интересом, кивнул.
– Это нечто большее, чем просто сиротский приют. Для наших детей это убежище, вопрос жизни. Для большинства из них – это единственный шанс. – Отец Макинтайр смотрел епископу в глаза, пытаясь понять, что скрывается за его безучастным выражением лица. – Они получают навыки профессий, и это поможет им не сбиться с пути, как нередко происходит с необразованными людьми. Покинув это заведение, каждый из них будет в состоянии прокормить себя и стать приличным работающим человеком. И, без сомнения, убежденным сторонником церкви. – Речь отца Макинтайра не была эмоциональной, но говорил он профессионально, удерживая взгляд епископа, чтобы тот не мог отвести глаза в сторону. – Мы просим не подаяния, а инвестиций, – продолжал он. – Эти дети упорно учатся и работают. Мы поддерживаем себя продукцией нашей фермы и сада и просим ровно столько, чтобы начать работать снова. Этот ураган нанес большой урон.
– Вы писали о деньгах еще до того, как налетел ураган, отец Макинтайр, – скептически фыркнул епископ. – Причем, как мне кажется, несколько раз.
– Это верно. Но я просил только ради детей. Чтобы предоставить им больше возможностей.
– Вы преданный своему делу человек, – сухо заметил епископ.
Отец Макинтайр не был уверен, что это комплимент.
Они не пошли на ферму – необходимость в этом исчезла. Он не мог показать епископу ничего такого, что было бы убедительнее его слов. Повернув обратно, они начали искать скамейку в тени, чтобы укрыться от заходящего солнца. Отец Макинтайр больше не считал нужным заполнять возникающие паузы. От
