в Абадан Салман пытался морально подготовить меня к тому, что мне предстояло увидеть. Он рассказывал мне о дорогих моему сердцу и полных воспоминаний улочках, от которых после бомбежек остались лишь руины; о родном городе, который был заполнен ранеными и задыхался от дыма, гари и копоти. На каждую новую фразу Салмана я отвечала вопросом: «Неужели это правда?» Я не могла поверить в то, что он говорил. Но он продолжал: «Мать и Марьям не в Абадане. Они уехали в Махшахр и останутся там до тех пор, пока бомбежки не поутихнут. Дома сейчас никого нет. Только отец время от времени заглядывает домой. Но я, Мохаммад, Рахман, Ахмад, Али и Хамид здесь. Сообщай нам обо всех своих передвижениях, куда бы ты ни шла, всегда информируй нас!»
Салман рассказал мне новости с фронта Хор-рамшахра, о деятельности в тылу, о народных штабах и о моих друзьях. Однако о детях из приюта у него сведений не было. Я спросила: «Что говорили эти пленные? Какие планы у них насчет Абадана и Хоррамшахра? Как ты думаешь, как долго еще продлится это положение?» Салман ответил: «Их целью были не только Абадан и Хоррамшахр. Они хотели захватить Тегеран, причем в течение трех дней».
«Да, планы у них большие, судя по всему. И подготовлены они хорошо, раз сумели за эти несколько дней перепахать весь город!» – сказала я. Салман продолжил: «Они пришли подготовленные и оснащенные, но они кое-что не учли. Они не подумали о том, что столкнутся с народным сопротивлением и обороной. Вооруженная до зубов армия баасовцев вторглась к нам и напоролась на самодельные бомбы. Возможно, война продлится всего лишь месяц, и эта ситуация продержится до конца месяца мехр. У баасовцев нет ни смелости, ни доблести – они рассчитывают лишь на свою технику. Мы стали объектом агрессии свирепого и бессовестного соседа. Как только он подглядел, что в доме небольшой разлад, он взобрался на забор и стал кидаться камнями. Помнишь, когда мы были маленькими, время от времени из Ирака на границу Шаламче отправляли некоторое количество босых и голодных людей и говорили: “Их предки – иранцы”? А мы называли тех людей иракскими изгнанниками».
Мы приближались к Абадану – городу, на теле которого не оставалось живого места от непрерывных бомбежек, но который все еще дышал и хотел жить. Иракские военные раз в несколько минут пробивали звуковой барьер. Радиоканал «Нефть» непрерывно передавал голос Голам-Резы Рахбара[65] и Мохаммада Садра, которые своими пламенными речами поднимали дух народа, старались его успокоить и вселить в него надежду. Иногда Абуль-Фатх Азар-Пейкан[66] декламировал эпические стихи, в которых восхвалял героическое сопротивление народа.
Мы не могли привыкнуть к войне. Война была незваным гостем. Никто не знал, как реагировать на происходящее. Все ждали окончания войны. Каждый день мы думали, что война закончится завтра.
Чем ближе мы подъезжали к городу, тем больший шок овладевал мной. Я постоянно спрашивала Салмана, правильной ли дорогой он едет.
Факел на вершине нефтеперерабатывающего завода, который с 20-километрового
Голам-Реза Рахбар до начала войны работал на радиоканале «Национальная нефть Абадана» в качестве диктора. После начала войны, помимо дикторской работы, он стал готовить репортажи о положении на фронте в Абадане и близлежащих окрестностях. После прорыва блокады Абадана его деятельность вновь расширилась. Присутствуя при различных военных операциях, таких как «Тарик аль-Кодс», «Фатх аль-Мобайен» и «Бейт аль-Мукаддас», он готовил аудио- и видеорепортажи с мест событий и отправлял их на радио- и телеканалы Гостелерадио Ирана. Впоследствии он был назначен руководителем Центрального информационного агентства Абадана и параллельно продолжил деятельность руководителя информационных групп Гостелерадио в разных районах боевых действий на юге страны. За смелость и доблесть Голам-Реза Рахбар на определенный срок был назначен представителем Гостелерадио Ирана в священном городе Кербеле (в Ираке). Разумеется, эта возложенная на него ответственность не препятствовала тому, чтобы он присутствовал на передовых линиях фронта и готовил репортажи оттуда. Репортажи, подготовленные Голам-Резой Рахбаром в течение шести лет непрерывного присутствия на южном и западном фронтах страны, составляют значительную часть архива аудио- и видеоматериалов периода Священной обороны. Голам-Реза Рахбар не раз делился с друзьями своим стремлением к героической гибели на поле боя и в конце концов зимой 1987 г. в результате прямого попадания снаряда погиб мученической смертью
Азар-Пейкан был сотрудником Нефтяной компании, который впоследствии устроился в департамент Гостелера-дио Ирана в городе Абадан и погиб в ходе боевых операций по освобождению Хоррамшахра
