Насти по Первомайской демонстрации – Саша – устроил там оцепление, не пропуская никого вперед, а сам нервно подглядывал за обычными природными действиями девушки с серьезными намерениями быть понятой не только своими чувствами, но и капитаном парохода, который стал гудеть в рупор и скандировать: «Товарищи отдыхающие, вы можете не спешить. Проходите в концертный зал. Сейчас там начнется просмотр художественного фильма: «Моя любимая девушка» с участием Мэри Пикфорд и Дугласа Фэрбенкса.
– Это чья дочка там разговаривает с моим знакомым? – с радостью крикнул кто-то из-за угла.
– Это – моя жена, – крикнул хирург, что есть мочи. – У нее искривление позвоночника, а еще мне нужен ассистент, чтобы найти кольцо, которое мы обронили… – более спокойно произнес он, плотно удерживая свою женщину рядом, не давая ей сделать не малейшего движения, чтобы избавить от своего участия, когда они сели, а потом встали в рост у музыкального салона.
– Это – моя дочь, – ответила с гордостью Нина Афанасьевна.
– Мы разучиваем новые движения танца. Боимся упасть в воду. Вот держимся друг за друга, как в венгерской рапсодии, – объяснила Настя свою неудержимую страсть к Мантрыгину, как мужу, любовнику и законодателю мод среди закостенелых свидетелей.
– Вот новое па, смотрите, пожалуйста. Меня зовут – Вежина Настя, а это мое кольцо, доказывающее наш брак, – крикнула она, когда они перекатились прямо над кабиной капитана.
– Я все закрыла, а все двери нараспашку, – прошептала она легко.
– У нас получился такой хороший буевый теплый домик, как в школе, – ответил он, наклоняясь совсем близко к ее спине, стараясь приподнять с колен со спины за талию, будто она искала кольцо.
– Кто тебя научил мыть полы? – спросила она, представляя из себя крошечного ежика или черепаху, или зайца-русака в схватке с бенгальским тигром, когда ее куртка с мохеровой серой подкладкой развивалась, то все оставшиеся зрители, две-три пары подростков с родителями стали имитировать танцевальные движения, воссоздавая природное равновесие на пароходе.
Некоторые из пар стали издавать рычащие, булькающие, пищащие звуки. Кто-то пел, мурлыкал, лаял, безмерно зачаровывая своими гримасами наблюдателей. Длинноволосая блондинка с высоким худосочным кузеном Насти изображали спаривание лебедей. Образовалось три стабильные пары, как в фигурном катании.
– … мы выбились в финал, – чаруя своими прелестями, сказала Настя, негодуя и расталкивая тех, кто хотел занять ее позицию рядом с Мантрыгиным в природном танце. – Мы боимся, нас унесет ветром, – парировала она.
«Зря я это придумала. Такой конфуз мне никто не простит из одноклассников. Причем здесь твоя работа», – подумала Настя.
Сверху Мантрыгина подошла мама любопытного Саши, знакомого Насти по Первомайской демонстрации, а спереди мама Насти.
