вычислял КПД, коэффициент полезного действия. Марсианские языки в его жизнь никак не вписывались, КПД нулевой. Но он ходил. Женьке тоже эсперанто вроде ни к чему, а она вот тоже ходила. Все потому что очень уж красиво Рита расписывала несуществующие возможности и плюсы этого языка. Симпозиумы, на которые ее, Женьку приглашают, перспективы интересных знакомств и всяких там встреч… Ритка почему-то на полном серьезе считала, что эсперанто это язык будущего. Утверждала, что он очень популярен в Швеции, в Польше, Франции, Венгрии, говорила, что президенты его изучают и всякие общественные деятели. Что уже литература существует на эсперанто, а потому, им, филологам, стоит к нему интерес проявить. Ну и прочие глупости. Которые почему-то довольно убедительно звучали в исполнении Риты. Вот только Сережу она зря с собой привела. Скромница Танечка тут же на него глаз положила. По каждому пустяку к нему стала обращаться, краснея и хлопая длинными кукольными ресницами. Это не одна Женька заметила. И в поход с ними Танечка увязалась, ясное дело, из-за Сережи. Конечно, и Рита это все видела и все понимала. Может быть, именно потому и сказала: с Таней пойдет Сережа. Так сказала, что ни Сережа, ни, тем более, Женька, спорить не стали. А Танечка опустила глаза и в очередной раз покраснела. В этот раз, надо думать, непритворно.
Вместе с яблоками отец привез газету. Вот, сказал, на всю область прославились. В селе проходу нету – каждый пристает, расскажи да расскажи, что там с твоей дочерью приключилось. В голосе отца неприкрытый упрек. Он скромный человек и всякой, как сказала бы Рита, «публичности» сторонится. Газета лежит на тумбочке. Раз двадцать прочитала Женька заметку, пытаясь проникнуть в ее суть. «Удачно завершив сессию, решили провести каникулы в горах…». Неужели это о них? Да, там их имена, их фамилии и – трескучие фразы, которыми излагается чужая, какая-то нелепая, история. Факты вроде бы совпадают, только все это ложь, не так все было на самом деле.
Кондаков, тот сразу отпал. Позвонил Рите, сказал, не отпускают с работы. Никто по этому поводу и не переживал, он всегда был человеком ненадежным. Но, когда потеряв час в ожидании медиков, поняли, что и те не явятся, слегка приуныли.
– Зайцы трусливые, – сказала Рита. – Позвонили хотя бы. Что будем делать? Не попадем на восьмичасовой – считай, день пропал. Тогда лучше сразу по домам.
Но возвращаться домой никому не хотелось – настроились уже на поход. Планировали, собирались.
– Пойдем, – Сережа вскинул на плечо рюкзак.
– Конечно, надо идти! – подхватила Танечка. – Они нам потом еще завидовать будут!
Женька посмотрела на Риту. Она тоже возвращаться не хотела, но ее настораживало то, что погода неустойчивая, прогноз неопределенный. Настораживало небо в тучах. И еще с ними Танечка, которая никогда, как оказалось, в походы не ходила, а маршрут довольно тяжелый: Нижнекаменка – Большое Плато. Рита, в свою очередь, вопросительно взглянула в сторону Женьки.
– Ты-то что думаешь? Сможем?
И Женьку
