найди дурака, который в наше время доверит цифровым каналам что-то по-настоящему важное.
Важное. Вот где собака зарыта. Все секретные данные в наше время перевозят курьеры, и я готов был прозакладывать свой инфор, что именно эти данные Меррилл только что пытался выцарапать из-за гермощита. Непонятно только зачем. Курьерские чемоданчики выдерживают, по слухам, даже ядерный взрыв, так что огневую дезинфекцию данные как-нибудь да переживут. Через неделю голубец получит свою очередную порцию совершенно секретных цеу безо всяких сложностей.
– Миш, – проговорила Сольвейг, внезапно прервавшись.
Я обернулся.
За моей спиной, по другую сторону щита, стоял человек в голубом мундире. Именно таким, в моем представлении, и должен был быть курьер – лицо, отличительных черт не имеющее. Вокруг него зияла зона отчуждения – несмотря на страшную давку, паникующие иммигранты не осмеливались подходить к голубцу ближе, чем на шаг.
– Немедленно поднимите гермощит, – произнес колониальщик.
Когда я понял, что слышу его голос – единственный, хотя за стеклитом беззвучно разевались рты и молотили кулаки – сквозь толщу сверхпрочной керамики, я взвился в воздух, подобно ополоумевшему кенгуру (никогда не видели кенгуру при пониженном тяготении?). И только потом углядел сонофор у него на воротнике.
– Тьфу, – ругнулся я вслух, – напугал, зараза.
– Поднимите щит, – повторил курьер.
Я покрутил пальцем у виска – жест, не изменивший своего значения за последние четыре столетия. Курьер пожал плечами и отошел, пронизывая спрессованные пласты иммигрантов, как вибронож.
Энц бедолагам. После арбора выживают немногие – правду говоря, вообще не выживают, если не считать отдельных счастливцев. А умирают страшно. Так страшно, что сам в петлю залезешь и с табуретки спрыгнешь, только бы от этой радости избавиться.
И тут инфор зазвонил снова.
Я опустил козырек. Само собой, это был шеф. Он ревел белугой и метал икру, черную, точно конгейский президент.
– Офицер Макферсон! – Ой, плохо. Обычно шеф всех нас называет по именам. – На вас наложено дисциплинарное взыскание!
Уже легче. Видал я эти взыскания… в прямой кишке… педерастического… представителя отряда человекообразных…
– Через пятнадцать минут к вам прибудет госпитальный наряд, – продолжал шеф. – Сдадите им дела… и чтоб духу твоего не было у Отстойника! Центровыми займись! И того гада найди, что мне бракованный чумак всучил!
Тоже история еще та. Третий оборот поймать не можем этого парня. Продает бракованные наборы бактериального дизайна под липовыми марками «Сандоз» и «Байер». Вот и шеф польстился, приобрел себе дизентерийный кухонный набор, в зелено-коричневых тонах. А бактерии вернулись к исходной вирулентной форме. Мы потом неделю радовались, получая вызовы из госпитального
