взрывалась радугой лазерных бликов, потом снова выскальзывало. – До шефа не добраться – как отрезало. Опять, наверное, с Пирелли развлекается. Наши все – кто в тех проклятых куполах, кто еще где. На тебя одна надежда.
– Сейчас буду. – Я прервал связь, чтобы Эрик не успел осведомиться, когда же наступит обещанное «сейчас». Вообще-то я намеревался посетить по дороге местные «Свежие новости» – авось что подцеплю.
«Свежие новости» купола Марина, где я обычно отоваривался нелегальной информацией, располагались в полутемном уголке, где парк уже кончался, а до стены оставался зазор изрядный. Трава там не росла – не принималась почему-то, – а вот народ толпился постоянно. Я протолкался к кучке наиболее серьезных обменщиков, где еще издалека приметил пару знакомых лиц.
– Что новенького? – осведомился я нарочито весело. Под ложечкой у меня шевелился противный скользкий гад, подталкивая в направлении пентовки. Гада я давил упорно, но тот изворачивался.
Восемь пар глаз различной степени налития кровью обозрели меня без малейшего энтузиазма.
– Что ты так не вовремя? – недружелюбно отозвался Маркос, почесывая левый височный разъем. Место соединения кожи с пластиком воспалилось и покраснело.
– А ты никак торопишься куда? – наигранно изумился я. – На тебя не похоже. – С этой публикой иначе общаться нельзя. Каждое словечко приходится обсасывать, сдирая слои вербальной мишуры. Обменщики – народец ушлый, мне до них, как до звезд небесных.
– Да нет, – признал Маркос. – Тут никто не торопится.
Философ-самоучка! Знал бы ты, как мне надоели твои глубокомысленные сентенции.
– Дела, однако. – Каин потер руки.
Я поморщился. Не любил я Каина. Его и в «Свежих новостях» еле выносили. Однажды он позволил себе то, за что любому другому пришлось бы новые почки заказывать. Или не почки. (Хотя это Каину вроде как без надобности.) Он сдал покупца.
Будто прочитав мои мысли, аугмент повернулся ко мне. У меня заныли зубы.
– Выключи ты свой паршивый локатор! – процедил я. – Что, пента не видел?
– Пошли, Миша. – Голос Каина был ровен и пронзителен, несмотря на то что тона он не повышал.
Я последовал за ним, провожаемый завистливыми взглядами остальных стервятников. Мы забились в самый дальний угол, почти в межслоень, и я украдкой включил синдикатор. На площадке кон-техника не в почете, за такое и без органов остаться можно, но я все-таки предпочитал принять меры предосторожности. Каину я нравился не больше, чем он – мне; если решил по своей воле с пентом дело вести, то предложит он мне не иначе как корзинку с золотом. Но и запросит…
Изувеченное лицо слепо смотрело на меня. В глазницах трепетала натянутая кожа, гладкая и смугло-розовая, как плечо топ-модели, не похожая на остальное, давно не чищенное лицо, стальные кружки над бровями и на скулах слегка подрагивали, и из крохотных дырочек-зевчиков там, где могли бы находиться зрачки, стекали
