не ушла.
– И ты думаешь, что все из-за этого, – говорю я, дотрагиваясь до шрама. – Не из-за девчонки? – Я смотрю на Вау. – Не допускаешь, что Лин могла быть права?
Все трое стараются сдержать смех.
– Что ржете? – Меня вдруг охватывает раздражение и желание обороняться.
– Сердце она тебе не разбила, – говорит Вау, – лишь статистику тебе подпортила.
– В каком это смысле? – спрашиваю я.
– Вилли, ну хватит. – Брудж начинает махать руками, пытаясь всех нас успокоить. – Я тебя знаю. Знаю, как у тебя всегда складывалось с девчонками. Ты влюбляешься, а потом чувства тают, как снег на солнце. Если бы ты провел с ней еще несколько недель, она бы тебе наскучила, как и все остальные. Но этого не произошло. Так что это все равно что она тебя бросила. Вот ты и сохнешь.
«Ты сравниваешь любовь с пятном?» – спросила Лулу. Поначалу она отнеслась к этому скептически.
«Оно не смывается, как бы ты ни хотел». Да, пятно – хорошая аналогия.
– Так, – говорит Вау и щелкает ручкой. – Давай начнем сначала, во всех подробностях, какие только вспомнишь.
– С начала чего?
– Этой твоей истории.
– Зачем?
Вау объясняет мне принцип взаимосвязанности, рассказывает о том, как полицейские ищут преступников по ассоциациям. Он вечно излагает подобные теории. Верит, что всю жизнь можно свести к математике, что ключевое число или алгоритм может описать любое событие, даже случайное (теория хаоса!). Через какое-то время я понимаю, что он хочет использовать этот принцип взаимосвязанности для того, чтобы найти ключ к загадке Лулу.
– Но опять же – зачем? Загадка раскрыта! – рявкаю я. – Я сохну из-за девчонки, которая убежала, потому что она убежала. – Я даже не знаю, почему я так раздражен – потому что считаю, что это правда или неправда.
Вау закатывает глаза, словно это вообще к делу не относится.
– Но ты же хочешь ее найти?
К вечеру Вау подготовил таблицы и графики, а на камине, под выцветшим постером Пикассо, повесил чистую доску.
– Принцип взаимосвязанности. Суть такова: мы ищем тех людей, которых можем найти, и выявляем, как они связаны с твоей таинственной незнакомкой, – говорит Вау. – В данном случае самая надежная зацепка – Селин. Возможно, Лулу возвращалась за чемоданом. – Он записывает имя Селин и обводит его.
Эта мысль часто меня посещала, и меня всякий раз охватывало искушение позвонить Селин. Но я вспоминал ту ночь, ее недовольный и уязвленный взгляд. В любом случае это не важно. Либо Лулу еще не возвращалась, и чемодан все еще в клубе, либо она каким-то образом его забрала, нашла мои послания и решила не отвечать. Так что если я что-то и узнаю, то это ничего не изменит.
– Селин даже не обсуждается, – говорю я.
– Но это самое сильное звено, – возражает Вау.
Я не рассказывал им о Селин и о том, что той ночью произошло у нее в квартире, как и о том, что я ей пообещал.
– Не обсуждается.
Вау
