сказал?
– Не нашел. Лишь сузил поиск до семи компаний, которые предлагают американским студентам туры, включающие поездку в Страдфорд-на-Эйвоне в конкретно взятую дату.
– Конкретно взятая дата, – шутя повторяет Хенк. – Уже звучит как телешоу про расследования.
Я смотрю на распечатку.
– Как тебе это удалось? За одну ночь?
Я уже был готов выслушать в ответ какую-нибудь сложную математическую теорему, но он лишь пожимает плечами.
– В Интернете нашел. – И добавляет после паузы: – Может, их было и больше семи, но лишь эти варианты я посчитал возможными.
– Больше? – удивляется Брудж. – И семь как будто бы до фига.
– На той неделе проходил музыкальный фестиваль, – поясняю я. Именно поэтому и наша труппа оказалась там. Тор обычно старалась туда не ездить; она просто ядом плевалась в адрес Королевской шекспировской компании, что было связано с ее еще более жгучей ненавистью к Королевской академии драматического искусства, которые дважды отказывали ей в приеме. После чего она ударилась в анархизм и основала «Партизана Уилла»[31].
Вау записывает и обводит названия туров: «Широкие горизонты», «Европа без границ», «Мир тесен», «Суперприключения», «Уезжай», «Молодежные туры!» и «Крутая Европа».
– Предполагаю, что твоя таинственная незнакомка купила один из них.
– Да, но их семь, – говорит Хенк. – И что?
– Мне всех обзванивать? – пытаюсь угадать я.
– Именно, – подтверждает Вау.
– И спрашивать… черт! – до меня снова доходит, что я даже не знаю ее имени.
– А какие опознавательные знаки у тебя есть? – спрашивает Вау.
Я помню тембр ее голоса. Тепло дыхания. Оттенок ее кожи в лунном свете.
– Она путешествовала с подружкой, – говорю я, – с блондинкой, а сама Лулу темноволосая, волосы короткие, боб, как у Луизы Брукс. – Ребята переглядываются. – И вот тут у нее было родимое пятно. – Я касаюсь пальцем собственного запястья. С того самого момента, как она показала мне его в поезде, я все думал, какое оно на вкус. – Но она старалась прикрывать его часами. Да, и у нее были дорогие золотые часы. Были. Теперь они у меня.
– Ее часы?
Я киваю.
Вау записывает.
– Хорошо, – говорит он. – Особенно то, что это именно часы. По ним можно определить человека.
– К тому же у тебя появляется предлог, – добавляет Брудж. – Повод ее найти, помимо того, чтобы присунуть ей еще пару раз, чтобы выкинуть из головы. Можешь сказать, что хочешь вернуть часы.
Полчаса назад доска была пустой, а теперь она заполнена наполовину этими кружочками, тонкими нитями, которые связывают меня с ней. Вау тоже поворачивается лицом к доске.
– Принцип взаимосвязанности, – говорит он.
В ходе следующей недели один за одним кружочки на доске Вау превращаются в кресты, рвутся связи, которых, как я понимаю, никогда и не было. «Мир тесен» предлагает туры подросткам вместе с родителями, так
Имеется в виду любительская труппа бродячих актеров, которые ставили пьесы У. Шекспира. Уиллем в первой книге был одним из лидеров этой труппы, когда встретил Лулу в Лондоне.
