редко удавалось воинам настичь грабителей и покарать их. Низкорослые, но выносливые кони кочевников не уступали в резвости рослым скакунам заритов, ведущим свою родословную от диких, лесных лошадей.
В дни скорби, когда в селениях оплакивали убитых и угнанных в рабство, слышались предложения об объединении всех заритских племён под властью одного, верховного вождя. Но проходило время, горе притуплялось и забывались намерения.
Самым сильным и богатым племенем среди заритов, считались вайзы, имевшие много искусных воинов, и укреплённый город на берегу реки. Город вайзов представлял собой надёжную крепость. Его жители за мощными стенами, опоясанными с трёх сторон водами реки, глубоким рвом и валом, чувствовали себя в полной безопасности даже во время вражеских набегов. Но грабители даже не пытались осаждать его, а довольствовались тем, что разоряли селения на равнине. Караульные круглые сутки дежурили на башнях, и ничто не могло ускользнуть от их зорких глаз: будь то отряд кочевников, стая хищных зверей или пришелец из чужих мест.
Тёплым днём в начале лета, когда степь покрывалась цветущими тюльпанами и волнами серебристой ковыли, стражники на стенах увидели группу скачущих всадников. Следом за ними пастухи гнали стада и ехали повозки, груженые домашним скарбом. Ещё дальше, из-за линии горизонта вырастало тёмное облако – или дым пожарищ, или пыль, взбитая множеством лошадиных копыт.
Это означало только одно: очередной набег разбойников. Гонец поспешил с известием к вождю племени Туробору, а стража открыла ворота, чтобы впустить четверых всадников на взмыленных, загнанных лошадях. Ратники, покрытые слоем пыли и истекающие кровью из полученных в битве ран, тяжело вывалились из сёдел и стали в ряд, поддерживая друг друга.
– Опять набег разбойников? – спросил вождь, обращаясь к сотнику пограничной стражи.
– Нет, Туробор, – боюсь, что это не так. – Сорвалось с потрескавшихся губ воина Гурия. – Это не набег, а нашествие, война. – Врагов так много, как саранчи в засушливое лето, как песчинок на берегу Южного моря. – Они сметают всё на своём пути, а теперь жгут деревни наших соседей – архов.
– Где остальные ратники? – Ты бросил их? – нахмурившись спросил вождь.
– Все пали в неравном бою, но и мы – не трусы: боги свидетели тому. Все мы сражались, пока были силы и целым оружие, – ответил Гурий.
И только теперь окружающие заметили, что старый воин держится за обломок стрелы, торчащий у него между пластинами панциря, а доклад вождю отнял у него остатки сил. Последним усилием сотник выдернул обломок, и кровь из раны брызнула тугой струёй, оросив камни перед воротами крепости. Воин рухнул замертво.
– Что-ж: он сделал всё, что мог. – Подвёл итог Туробор и отдал приказ: Стража, впускать в город людей нашего племени! – Все остальные пусть уходят в леса! – Всем, способным носить оружие занять оборону на стенах! – Всем до единого!
Вайзы
