align="center">Глава 6
На следующее утро я тщательно выбрала наряд. Обычно в выходные надеваю что-нибудь попроще и расхаживаю по дому в джинсах и старых кроссовках. Но в ту субботу это были черные узкие брючки, кашемировый кардиган и сапоги на высоком каблуке. Волосы собрала в конский хвост и надела лучшее пальто.
На улице не увидела микроавтобуса Уилла, а вот полицейская машина вернулась на боевой пост. Правда, с новой парой полицейских. На пассажирском сиденье расположилась молодая женщина, явно заигрывавшая с водителем. Они настолько оказались увлечены обществом друг друга, что даже не заметили, как я вышла из дома.
Засунув руки в карманы пальто и ругая себя за то, что не взяла перчатки, я прошла вдоль Тули-стрит к вокзалу, расположенному возле Лондонского моста. Здесь на восьмой платформе стала ждать поезд, заодно наблюдая за другими людьми. По выходным вокзал не узнать. Тихо, безлюдно, никакой толкотни. Можно никуда не торопиться, можно идти обычным шагом, не опасаясь, что тебя собьют с ног спешащие в свои офисы клерки в дорогих костюмах.
Поездка в южном направлении заняла менее тридцати минут. Поезд ехал по знакомой мне территории: мимо многоэтажных домов Кэмберуэлла, мимо грязной крыши торгового центра в Луишеме и знавших лучшие дни домов Викторианской эпохи из красного кирпича, что тянулись миля за милей.
В Блэкхит я прибыла в начале одиннадцатого. Представители старшего поколения присутствовали здесь на каждом шагу: выгуливали ухоженных собачонок, разглядывали витрины с дизайнерскими кухнями. Я заметила мать раньше, чем она увидела меня. Мама сидела у окна своей любимой кофейни за своим обычным столиком.
Выглядела она как всегда: безупречно уложенные седые волосы, элегантная неброская одежда.
– Здравствуй, дорогая! – произнесла она и поцеловала меня в щеку.
– Надеюсь, я не опоздала, мама.
– Твое лицо, – пробормотала она. – Что случилось?
– Ничего, пустяки. Поскользнулась на обледенелом тротуаре.
Мать с ужасом рассматривала «фонарь» у меня под глазом.
– Что ты будешь? – спросила я.
– Как обычно.
Я изучила меню.
– Для меня яйца-пашот и тост из хлеба грубого помола.
– По крайней мере, ты хотя бы что-то ешь, дорогая. Это добрый признак.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что тебе дальше некуда худеть, Элис. Ты и так тощая.
– Я не потеряла ни унции, мама. Мой вес десять стоунов[20], как всегда.
– Вообще-то это был комплимент. – Мать вскинула руки, будто пытаясь успокоить разъяренного зверя. – Боже мой! Какая ты стала раздражительная. Или у тебя неприятности на работе?
Я мысленно досчитала до десяти, прежде чем ответить:
– Нет, на работе все в порядке. В марте у меня появится помощница-практикантка.
Чуть больше 63,5 кг.
