дорожным харчем.
Он вышел, она сказала восхищенно:
– Какой деликатный! Не лезет с расспросами, но намекнул, что ужин у него будет получше того, что путники носят в мешках.
– Деликатный, – согласился Олег. – Мне такие тоже нравятся. И кровать здесь широкая…
Она оглянулась, глаза расширились при виде отделенной широкой занавеской части комнаты.
– Там кровать? Вот что вы все в первую очередь замечаете!.. И не мечтай, я не терплю, когда рядом сопят, храпят и чешутся.
Олег хмыкнул, но смолчал, прошелся по комнате. Зеленые глаза без всякого выражения осматривали мебель, отделку стен, широкие добротные подоконники, похожие на добавочные столы, открыл окно и выглянул в сад.
– До ужина час, – напомнила она.
Он кивнул.
– Да, иди пройдись. А я посмотрю коня для тебя.
– Я сама выберу!
– Разбираешься? – спросил он. – Не возьмешь такого, что с виду бодр, а через версту падет бездыханным?
Она поморщилась.
– Ладно, посмотри ты. Тебе с твоим конем повезло. Вот деньги, возьми.
Он отмахнулся:
– На мелочи у меня всегда при себе.
Вышел, чуть согнувшись под не для его роста низкой притолокой, а она сердито смотрела вслед. Снова этот гад показал себя небрежно великодушным, не только взявшись заплатить за нее, но и заранее отвергнув любые благодарности.
Глава 11
Она вышла на порог и сразу ощутила себя радостной и счастливой в таком селе и среди таких людей, умеют же люди жить, не то что в других, здесь даже дорога уложена крупным и мелким камнем, не пожалели труда, зато после любого дождя можно пройти из одного конца села в другой конец, не переходя глубокие лужи, не пачкая грязью башмаки и подол платья.
Даже чуточку жаль, что совсем нет больных, ее умение лечить осталось невостребованным. Все здоровые, румяные, сытые, хорошо одеты, у всех ухоженные огороды и сады, заборы не высокие, а только чтоб козы не перепрыгивали, по улицам ходят к озеру неподалеку и обратно большие стада откормленных гусей, им почтительно уступают дорогу даже коровы, тоже упитанные, с отвисающим до земли раздутым от молока выменем.
Волхв исчез, однажды только слышала его сильный, размеренный голос. Он выбирал коня, но даже торговался слишком уж равнодушно, хотя говорил то громче, то тише, однако она чувствовала, что цена его вообще-то заботит мало, хотя не могла понять почему.
Потом увидела его издали, как он входит в местную корчму, небольшой и тоже очень опрятный домик. Удивительно, никто не валяется пьяным сбоку от крыльца, а сверху никто не мочится на них, нет слишком громкого гвалта, когда никто не слушает других, а только талдычит свое, даже подумала насчет того, чтобы и самой войти вслед за Олегом, нечего все интересное присваивать мужчинам, но заколебалась: не чересчур ли, такую отважную перестанут воспринимать как женщину…
А Олег в корчме огляделся с порога, удивления
