такого грубияна просить воспоминаниями делиться? Правильно, не станут.
Он ведь и послать по матушке может, Серега, если шибко достанут. И в зубы двинуть. У него брюхо и нервишки попорчены, а денег лечиться – нетути. Ему государство какую-то там пенсиюшку нерегулярно платит и делает вид, что никакого такого инвалида Сереги Леднева не существует в природе.
Он ведь, если разобраться, ничего такого геройского не совершил – просто побежал, куда было приказано, и напоролся на мину. Может, его отцы-командиры подорваться надоумили? Нет, ничего подобного. Тогда, может, кто-нибудь из столь ненавистных Сереге армейских генералов с птичьей фамилией типа Грачев или – бери выше – Лебедь? Опять нет. Что ж тогда на судьбу пенять, злобиться, молодость свою загубленную проклинать? Сам кругом виноват, на пару с помкомвзвода Гуляевым, который на коварную мину-лягушку наступил по запарке.
Гуляеву, правда, больше досталось – ему обе ноги оторвало, а остальное так покорежило, что пришлось потом всем взводом саперными лопатками собирать гвардии сержанта. Серегу же на носилки – и в лазарет, все чин чинарем. Заштопали, перебинтовали бесплатно, перловой кашей подкормили. Живи, парень, радуйся. Широка страна твоя родная, много в ней лесов, полей и рек!..
Казалось бы, Сереге судьбу свою не хаять, а благодарить надо – за то, что живой, почти целый и не калека. А он очерствел душой, стал зверем на мир смотреть, улыбнется – как волчьим оскалом одарит: к нам не подходи!
Так и жил с недобрым взглядом, с волчьими повадками. И песен веселых, радостных, жизнеутверждающих не признавал вовсе. Возьмет свою обшарпанную шестиструнку наперевес и рвет душу себе и окружающим:
Отбивался, как мог,
да ведь били гурьбой:
увернешься от ног —
попадешь под прямой.
Кровь в глазах, как вино,
и мешает смотреть.
Мне осталось одно —
Взять да и помереть.
А теперь я лежу —
медяки на глазах,
не верчусь, не дышу,
ни в крови, ни в слезах.
Отпевают меня
и жалеют опять,
только не извинят,
если вздумаю встать…
Эту мрачную песню Серега зачем-то про собственную свадьбу сочинил, хотя женат отродясь не был, а проживал с младшей сестрой Тамарой и ее супругом Виталием в двухкомнатной квартире в глубине Старого Арбата.
Очень удобно. Захотелось, к примеру, ирландского пива, или бизнес-ланча, или даже какую-нибудь редкостную антиквариатную штуковину – все рядом, все под рукой. Рубликов в карманах маловато? Не беда: тут на каждом углу скупка золота и обмен валюты производится. Ну, а ежели сдавать и менять тебе нечего, то извини, ты пока что чужой на здешнем празднике жизни. Тут, брат, столица, а не богадельня. Жди своего счастья, оно есть, его не может не быть. Однажды оно на тебя свалится – ослепительное, ошеломляющее.
Прямо на голову, чтоб его!..
2
Серега помотал головой, разгоняя рой искр перед глазами.
