вешает на уши лапшу, дракон уж точно мог съесть человека. Ведь Мантракс огромный. От этой мысли мальчик содрогнулся.
– В общем, драконы съели солдат, потом съели знать, а где-то в процессе поедания в драку ввязались и фермеры.
– Почему?!
Биллу еще казалось, что никто по-настоящему не грозил фермерам съедением и все рассказанное Фиркином очень похоже на историю гигантского недоразумения.
– Потому что они гребаные идиоты, – выговорил Фиркин с чувством.
Что-то в его тоне показалось странным даже шестилетнему Биллу.
– А ты дрался? – спросил он.
– Разреши мне подумать над тем, как тебе ответить, хорошо?
Билл изобразил закрытый наглухо рот. Фиркин рассмеялся. Когда Билл изображал закрытый рот, Фиркин всегда смеялся. И оттого смеялся и Билл, хотя отчаянно старался не разжимать губ.
– Фермеры полезли в драку потому, что… в общем, люди привыкают к своей жизни, пусть не слишком богатой и хорошей. И тогда люди защищают свою жизнь. Дерутся. Они пугаются будущего, которого не понимают. Оно как комната, где темно и где никогда не был. Потому хочется оставаться в знакомой комнате – и со светом. Понимаешь?
Билл кивнул. Он понял достаточно.
– И честно говоря, если ты знаешь, что в соседней комнате дракон, ты уж постараешься остаться в своей, – выговорил Фиркин со странной печальной улыбкой. – Я думаю: когда все только начиналось, фермеры всерьез считали, будто у них есть шанс. В те дни боги еще появлялись в Кондорре. Кажется, фермеры думали, будто великий отец Лол, или мать-защитница Вруна, или трудяга Впаха, или кто-нибудь еще явятся и спасут от напасти. Хотя обычно боги, сойдя на землю, только трахались направо и налево и крошили мир вокруг.
Фиркин покачал головой.
– А что такое «трахались направо и налево»? – рискнул спросить Билл.
Фиркин поглядел на него и скривился.
– Э-э, хм, это как бегать по всем окрестным фермерским домам и совать пальцы во все пироги – и потом облизывать пальцы, а не мыть. Только хуже.
Билл представил ярость домохозяек и не смог вообразить ничего хуже. Однако выяснение деталей он оставил на потом. Фиркин отлично рассказывал.
– Так бог явился? – спросил Билл.
– Ни хрена он не явился. Все нагадили в штаны, – заявил Фиркин и с такой силой швырнул огрызок, что тот, ударившись в ствол, разлетелся надвое. – Ни звука, ни намека. Даже на трудягу Впаху, которая считалась фермерским покровителем. Даже на мать-защитницу Вруну. Даже на помешанного на законе Лола. Никого. И фермеров съели вместе с остальными.
– Всех? – усомнился Билл.
– Эх, глупыш ты, как же всех? Ведь я же здесь, разве нет? И папа твой, и мама. Но съели многих. И что совсем уж паршиво, ели до тех пор, пока мы не сдались, не сказали им, что исполним все приказы.
– И что они приказывают? – спросил Билл, пытаясь представить, как Мантракс слетает с горы, садится
