заново…[2]Он умел первым же словом накрыть весь зал: не сразу и поймёшь, откуда звучит голос, и хоть прозрачный тембр, никуда от него не денешься. Даже микрофон и колонки не портили впечатление. Ещё Алёне нравилась манера Андрея чётко, даже щеголевато попадать в ноты – тем более обаятельная, что он вряд ли думал о щегольстве, пел себе да пел.
Да разве можно всё забыть,
Забыть, как падала звезда?…
И на припеве пощипывало в носу, и Алёна видела мерцающий след, забывая о нотах, словах, о том, что Георгий сбивается с ритма и ей самой надо вести, и что даже на каблуках она едва достаёт партнёру до плеча.
Тогда он был в тёмно-сером костюме, прилизанный, выбритый, пахнущий дорогим одеколоном; теперь же – лохматый, в джинсовой робе с кожаными заплатками и с рюкзаком, похожим на разношенный ботинок задником кверху. Высоченный, худой и плечистый, с длинным острым лицом, в тонких очках и с кепкой, наполовину торчащей из кармана – сегодня Георгий показался Алёне куда моложе и симпатичнее.
Он пожал компаньонам руки.
– Ещё не готовы? – спросил Андрей, глянув вниз, и пояснил Алёне: – Ждёт, когда они станут полностью кожаными.
– По моим расчётам, года через два, – ответил Георгий, ущипнув пятнистую штанину, и все рассмеялись. – А Лёха там, – он кивнул на стеклянные двери вокзала, –
И даже здесь Алёна ничего не заподозрила. Но когда они вошли в огромный зал с расписанием на дальней стене, первый, кто попался навстречу, был… надо же, Алексей! Обалдеть… Алёна едва не подпрыгнула: она ведь знает его! Он приходил к ним в общагу, поставил новые розетки в прихожей, починил дверной замок. Сидел за столом в её комнате, Алёна угощала его чаем с вареньем, а однажды он принёс им всем пива. С Лёшей было интересно разговаривать… а потом он исчез. Сколько же они не виделись? Наташа Петрова как-то весной сказала, что встретила его в Универе – или кого-то очень похожего, точно не знает, линзы оставила дома. Но тогда голова у Алёны была занята совсем другим. Она отложила эти слова про запас, на дальнюю полку памяти.
«Так они братья! Надо же… А мне ведь казалось, что Юра кого-то напоминает».
Алексей, завидев Алёну, чуть подсел, точно изготовился рвануться к ней и крепко, воскликнув: «Сколько лет, сколько зим!» – пожать руку. Или даже обнять… Алёна успела незаметно для других коснуться пальцем губ и кивнуть одними веками: подожди немного, найдём время поговорить. Она вмиг почувствовала себя на равных с Андреем. Он везёт её неизвестно куда, где водятся его друзья, а Алёна никого не знает? На здоровье. Там будет эта улыбчивая блондинка, что умеет играть на гитаре и руками ломает сосновые поленья? Пускай будет: у Алёны отныне тоже есть тайна. Вот рядом идёт человек, с которым Алёна знакома дольше, чем с Андреем, – а Андрей об этом не имеет понятия. И никто не имеет понятия, кроме Алёны и этого человека.
Думать так было куда веселее, чем сию минуту начинать разговор.
Они
«Воспоминание» – музыка Бориса Рычкова, слова Игоря Кохановского.
