или иначе, а девчонка, оправдав мои худшие подозрения, внезапно припустила по улице, напоминая при этом резвую молодую кобылку, и истошно вопя: «Милиция! Убивают! Грабят! Насилуют! Милиция!..» – и всё с начала. В общем, форменная идиотка.
Я сохранял спокойствие, так как, во-первых, она быстро удалялась от меня, а, во-вторых, вероятность ее встречи с каким-нибудь бдительным стражем порядка в такой промозглый слякотный вечер равнялась нулю. Я осторожно двинулся дальше под аккомпанемент ее криков о моих незаконных действиях. Про себя я подумал, что, возможно, хватит уже с меня неприятных приключений на сегодняшнюю ночь. Могу лишь удивиться, зачем эта мысль пришла ко мне в голову. Незамедлительно раздался глухой удар тела об асфальт. Затем вопли девчонки приобрели другой характер, повествуя теперь о физических муках тела. Сама она беспомощно сидела под фонарём, держась за лодыжку.
Я замер в нерешительности: где гарантия, что кто-то из окрестных домов выйдет на её крики раньше, чем она, к примеру, свалится в обморок? От холода… или от боли. С другой стороны, я виноват в её падении, хотя и косвенно. Никто же не просил эту сумасшедшую считать меня маньяком. Я ей ничего такого не говорил… ну, продержал пять минут с зажатым ртом… «Ладно, – смирился я про себя, – чему быть – того не миновать». Такое попустительство в мыслях я, кстати, позволял себе нечасто. И понуро направился к девчонке.
Как только она увидела это, тут же принялась снова орать благим матом и предпринимать попытки подняться. Вот уж сильные голосовые связки.
– Тебе же будет лучше, если сейчас же заткнёшься, – не особо церемонясь, тихо сказал я. Но она услышала, и я получил истинное удовольствие, глядя, как буквально захлопывается её рот. Девица эта успела мне порядком надоесть, так как только то и делала, что рушила мои планы благополучного возвращения домой. Но всё же, воспитание, полученное от мамы, требовало дать ей хоть какие-то объяснения. Не обязательно правдоподобные. Просто те, в которые она могла бы поверить. В довершение всего она окончательно раскисла и начала хлюпать носом. Так что я сказал:
– За мной гнались, а ты шла слишком шумно, невольно привлекая ко мне лишнее внимание. Когда я окликнул тебя, то просто хотел попросить идти тише. Я не намеревался угрожать тебе, извини, что так вышло…
– Ты – бандит, да?.. – не знаю, показалось мне или нет, но в её глазах мелькнуло восхищение. Вот вам идеалы современной молодежи.
– Нет, – разочаровал ее я. – Попробуй подняться.
– Нога болит. – Вот удивила. А я думал, она просто решила посидеть отдохнуть на асфальте. – Я её, кажется, подвернула.
Она морщила лоб скорее от раздумий, чем от боли. Я расценивал свою историю как более чем неправдоподобную, хотя и логичную. И мне уж точно было в высшей степени наплевать на её мнение.
Небо было чистым. Пока. Не говоря уж о многочисленных тенях, которые я не имел возможности проверять, полагаясь на удачу. Я наклонился и поднял её, перебросив через плечо.
