но удача могла изменить в любую секунду. Желания императора полагалось исполнять как можно скорее, дабы не навлечь на себя его гнев. В настоящий момент тот был поглощен созерцанием цветастой экзотической птицы – со сладким, но очень уж громким голосом. Птица, конечно, была диковинкой. Ее привезли из бескрайних изумрудных джунглей к югу от Гиблого моря. На западе таких не видывали – это и делало ее достойной императорского внимания. Ниррок был не азартен, но побился бы об заклад с кем угодно, кто взялся бы утверждать, что птицу ждет долгая жизнь. Нет, ей наверняка свернут шею. Все игрушки, к которым Тэйкон терял интерес, ждал один конец.
В дверь громко постучали, и в тронный зал вошел глашатай. Он поклонился до самого пола и, выпрямившись, сказал:
– Члены Военного совета явились по приказанию Вашего Святейшества. Ждут, когда Ваше Святейшество соблаговолит их принять.
Тэйкон вернул птицу в клетку, проверил напоследок замок и обратил взор на глашатая. Желваки на лице императора запрыгали вверх-вниз, и Ниррок внутренне приготовился к новому зверству.
– Впусти их, – сказал Тэйкон спокойным, к всеобщему удивлению, голосом. Глашатай медленно выдохнул, еще раз поклонился и попятился к двери.
Шестеро крепких мужчин, войдя в зал, как по команде склонились перед троном. Четверо, местные зекорранцы, носили кольчуги и тяжелые пластинчатые доспехи; двое были рогатыми морринскими воинами. По многочисленным знакам различия Ниррок догадался, что перед ним генералы. Морринов пригласили из вежливости, но они, судя по виду, встревожились не меньше зекорранцев. Хотя в зале царила прохлада, лица генералов блестели от пота.
Ниррока удивило, что военный совет заседает в столице, а не командует армией. С другой стороны, его ли ума это дело?
– Как продвигается наступление? – спросил Тэйкон, нарушив сковавшую зал тишину.
– Как вы и требовали, Ваше Святейшество, королева Йерскании была наказана за то, что посмела ослушаться вашего приказа, – ответил один из генералов. – Впредь она будет сговорчивее.
Скуку с императора как рукой сняло.
– Я хочу знать все подробности, – сказал он с дружелюбной улыбкой, при виде которой у Ниррока напрягся сфинктер.
Вперед выступил другой генерал – широкоплечий, с черной промасленной бородой.
– Мы повели первую атаку через южный проход, существенно опираясь на йерсканцев и почти не оказав им поддержки. Как мы и ожидали, их оружию и доспехам оказалось далеко до севелдромских. Йерсканцы умылись кровью, Ваше Святейшество. Они еще подсчитывают трупы, но по нашей оценке погибло несколько тысяч.
Должно быть, поняв, что он сказал слишком много и говорил слишком долго, генерал опять поклонился и быстро отступил назад.
– Ну, а что королева? – спросил император – От нее что-нибудь слышно?
Полководцы коротко посовещались, и все тот же генерал ответил:
– Нет, Ваше Святейшество.
– Значит, нам неизвестно, поняла ли она послание?
Генерал
