женщин.
Когда эта очаровательная женщина вошла в сопровождении Задумчивого и очутилась в мужском обществе, где находился сам могущественный Перикл, она остановилась как бы в нерешительности, но Алкаменес вышел ей навстречу, взял за руку и сказал:
– Олимпиец Перикл желает видеть прекрасную и мудрую милезианку.
– Как ни велико мое желание видеть всеми уважаемую женщину, – сказал Перикл, – прежде всего я хочу разрешить спор между Агоракритом и тобою Алкаменес. Между нами возникли разногласия о том, можно ли представить богиню в образе прекрасной эллинской женщины, и о том, приятно ли богам наше искусство ваяния? И нам хотелось бы услышать ответ прекрасной женщины.
– Какова страна – таковы и храмы, каков человек – таковы и его боги! Разве сами Олимпийцы не доказывали много раз, что для них доставляет удовольствие смотреться, как в зеркало, в души афинян? Разве не они вдохнули в людей искусство ваяния? Разве не они дали Аттике лучшую глину и самый лучший мрамор для построек и для статуй? – ответила вопросом на вопрос прекрасная милезианка.
– Действительно, – вскричал Алкаменес, – мы имеем все, кроме достойного поля деятельности! Я и мои товарищи, продолжал он, указывая на остальных учеников, – уже давно стремимся работать, резец в наших руках горит от нетерпения!
Возгласы одобрения раздались в мастерской Фидия.
– Успокойся, Алкаменес, – сказала милезианка с особенным ударением на словах, – Афины разбогатели, страшно разбогатели. Не зря же привезли сокровище Делоса!
При этих словах красавица чарующим взглядом поглядела на Перикла, который в это время говорил себе:
«Клянусь богами, волосы этой женщины самое золотое сокровище Делоса, за них не жалко отдать все делосское золото».
Затем он несколько времени задумчиво стоял, опустив голову, тогда как взгляды всех были устремлены на него. Наконец он сказал:
– Вы, друзья и покровители искусства, вполне справедливо ожидаете, что делосское сокровище не напрасно привезено сюда и если бы не множество настоятельных нужд, то я с большим удовольствием, перевез бы сокровище из Пиреи прямо в мастерскую Фидия, но выслушайте, каковым представляется положение дела для того, кто должен думать и заботиться о необходимом. Когда персы явились в нашу страну, то общая опасность соединила всех эллинов, а когда опасность миновала, я надеялся, что это единство сохранится. Следуя моему совету, афиняне пригласили в Афины представителей остальных эллинов, чтобы вместе обсудить дела Греции. Я хотел добиться того, чтобы общими средствами были снова восстановлены храмы и святилища, разрушенные и сожженные персами, за то эллины могли бы свободно и в безопасности плавать по всем морям Эллады, подходить ко всем Эллинским берегам. Мы выбрали из народа двадцать человек, которые принимали участие в битвах с персами и какой же ответ привезли эти посланники. Уклончивые отсюда, и отказы оттуда! Но больше всех посеять недоверие против Афин старалась Спарта. Таким образом, попытка афинян не удалась, нам не следовало, рассчитывать
