Алексей сел поудобнее и продолжил:
– Нет, ну ты подумай, это ж просто интересно. Допустим, кто-то совершает преступление, думает, что учел все детали: работал в перчаточках, все после себя будто бы стер, сдул. Спокойненько возвращается домой, а тут, не успел руки помыть – бац! – гости на пороге. Собирайте вещи, товарищ! Тот, мол, как, что, я вообще ко всему этому отношения не имею. А ему – извините, вот вещественные доказательства: эксперты обнаружили на месте преступления следы вашей обуви. Посмотрите, вот след на фотографии с места преступления. А вот след вашего ботинка. Тот: а что мало людей ходит в одинаковых ботинках? А ему: да, много. Но посмотрите: на протекторе вашего ботинка, вот в этом месте, оторван кусочек резины, и здесь, на фотографии следа, видите, точно такой же дефект.
– Не-е, ну ты мне вообще как пацану объясняешь, – перебил Даня Алексея. – Я что, детсадиковский.
– Да при чем тут, детсадиковский, – Лешка уже вошел в азарт: познания в криминалистике, которые он так бережно, иногда по щепоткам, складывал в архивах своей памяти, требовали выхода, словно невидимая пружина, стремящаяся развернуться в полную силу. – Думаешь, те люди, которые начинали все это, знали больше? Ни фига. Вот, например, как додумались до того, что узоры на пальцах рук (их, эти узоры, криминалисты называют папиллярными) у всех людей разные? Совсем по другому поводу. Все началось с Индии. Индия была ж колонией Англии, ты знаешь. Так вот один англичанин, который работал там, не помню в какой местности (не важно), должен был выдавать индийским солдатам зарплату. А они же все чумазые, на одно лицо, если глазами европейца смотреть, и накалывают его постоянно, в смысле обманывают: раз зарплату получат, припрячут, потом второй раз приходят и снова получают – разве всех запомнишь.
– Тоже мне, – хмыкнул Даня, – раздай под подпись, и вся проблема.
– А вот, понимаешь, проблема. Под подпись, говоришь? – азартно продолжил Леша. – Под подпись – это хорошо, только они-то все безграмотные. Это ж еще в начале девятнадцатого века было. Темнота, безграмотность. Короче, этот англичанин заметил, что у разных людей совершенно разные отпечатки пальцев. Вот и придумал – брать при получении денег у каждого индийца отпечаток пальца. И все! Как отрезало! Хотя, в общем-то, таким способом, например, китайцы, японцы давным-давно пользовались: при разных там сделках вместо подписи отпечаток пальца ставили, короче руку прикладывали. Вроде отсюда и выражение пошло – «руку приложить».
– Нет, вряд ли, – засомневался Даниил. – Я так думаю, что приложить руку – это в челюсть зацедить.
– Ну, не знаю, – не стал спорить Алексей. – Короче, от того англичанина и началось, что у преступников стали брать отпечатки пальцев. Тоже там, в Индии, сначала, а дальше уже постепенно, постепенно и по всему миру.
– Это ж такое надо, бляха-муха, – с глубокомысленным выражением лица произнес Даниил. – На земле живут миллионы, рассыпались кто куда, между ними моря, океаны, и, смотри, ни у каких
