для подражания и изучения были взяты только те эпизоды, которые стали исключениями из общего правила, которые по своему характеру противоречили всему духу Первой мировой войны. Среди этих эпизодов – Брусиловский прорыв.
Брусилов вступил в Красную Армию, был поднят к вершинам ее руководства, свой опыт он передавал новому поколению полководцев, сам делал выводы из ошибок и промахов. На войне Брусилов проломил стену, но кто был должен ворваться в пролом? Вывод Брусилова: в грядущей войне нужно иметь мощные подвижные соединения, которые могли бы ринутся в прорыв и выйти на оперативный простор. Если в начале войны есть возможность ворваться на территорию противника до того, как он успел развернуть свою армию и создать сплошной фронт, то этой возможностью надо пользоваться, то есть не зевать, а вводить в сражение всю свою мощь сразу.
Теперь разберемся со «многими из тогдашних руководящих работников Наркомата обороны и Генштаба», которые, по словам Жукова, «слишком канонизировали опыт Первой мировой войны». Кто они?
Высшее руководство Наркомата обороны – это сам нарком, Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко, и его заместители. С наркомом и его заместителями мы уже разобрались. Идем дальше.
В состав Наркомата обороны входили Генеральный штаб, семь Главных управлений и тринадцать отдельных управлений.
Главные управления НКО:
• политической пропаганды;
• автобронетанковое;
• артиллерийское;
• ВВС;
• ПВО;
• военно-инженерное,
• интендантское.
Кто же из руководителей этих структур мог канонизировать опыт Первой мировой войны?
Начальник Главного автобронетанкового управления генерал-лейтенант танковых войск Я. Н. Федоренко? Не мог он. Просто потому, что в Первой мировой войне не было в России никаких танков. А потому не было и опыта применения танковых войск. Нечего было канонизировать.
И никто из подчиненных генерала Федоренко на тот несуществующий опыт опереться не мог. Надо было выдумывать что-то новое и свое. Правильно или неправильно выдумывать – другой вопрос. Но, однозначно, это могло быть нечто такое, что в каноны Первой мировой войны не вписывалось.
Может быть, начальник Главного управления ПВО генерал-полковник артиллерии Н. Н. Воронов канонизировал тот опыт? Опять же нет. Потому как и ему, и его подчиненным нечего было канонизировать.
Не иначе генерал-лейтенант П. Ф. Жигарев, начальник Главного управления ВВС, канонизировал? Да и он вряд ли мог. Потому как ВВС в 1914 и 1941 году – земля и небо. В начале июня 1941 года у Жигарева – 79 авиационных дивизий, а в царской России на протяжении всей Первой мировой войны не было ни одной. Потому не мог Жигарев и его подчиненные заглядывать в 1914 или 1916 год и там искать ответы на возникающие вопросы. Не было там ответов. Не могли авиационные
