голосом, в котором слышались решительные ноты, заявил Петрович, подавая в кабинет свечи… – Ведь не иголка их высокородие, пропасть не могут…
– Куда же ты пойдешь?..
– Да уже похожу, разузнаю…
– Что же, на самом деле, надо узнать, что случилось…
– Да уж так в неизвестности еще хуже, – с плачем в голосе сказал Петрович, и рукой смахнул с глаза навернувшуюся на ресницу предательскую слезу.
Виктор Павлович остался один и начал читать найденную им в спальне дяди книгу, но вскоре бросил. Он ничего не понимал из читаемого, печатные строки прыгали перед его глазами, их застилал какой-то туман. Оленин встал и стал нервными шагами ходить по кабинету. Время тянулось бесконечно долго. Наконец, дверь кабинета отворилась и на ее пороге появился весь бледный, растерянный Петрович.
– Ну, что узнал? – бросился к нему Виктор Павлович, волнения которого дошли уже до последней крайности.
– Узнал! – упавшим голосом, чуть слышно прошептал Петрович.
Оленин скорее догадался об ответе по движению его побелевших губ, чем услыхал.
– Что же ты узнал?..
– Они-с у Николая Петровича. У Архарова-с, у генерал-губернатора…
– Что же он там делает?
– Ничего-с… сидят…
– Ты его видел?
– Никак нет-с… Не допустили…
– Как не допустили?.. Но почему же он не едет домой?
– Он не может, как бы арестован…
– Вот что… – протянул Виктор Павлович.
– Да-с, уж беда такая, такая беда… что хуже нет… – развел руками Петрович и слезы градом брызнули из глаз верного слуги.
– Это что-то странно… Арест в доме генерал-губернатора… Может быть какое-нибудь недоразумение и все разъяснится…
– Где уж тут! Беда, беда неминучая, – уже в совершенном отчаянии проговорил Петрович, утирая кулаком слезы.
– Ну, что ты ревешь, погоди, успеешь наплакаться, когда все узнаем точнее…
– Чего уж точнее… Коли не допускают, как к арестанту какому, прости Господи…
– Значит, его Архаров прямо отсюда и увез к себе?..
– Никак нет-с, они во дворце были, а уж оттуда к нему.
– Во дворце… Значит, это по распоряжению государя?..
– Так точно, бают слуги, что по высочайшему повелению, оттого-то и строго так.
Виктор Павлович опустил голову. Слов утешения, под впечатлением слышанных им дорогой рассказов, у него более не было. Петрович стоял перед ним, растопырив руки.
– Что же нам теперь делать, Виктор Павлович?.. – после некоторой паузы спросил он.
– Что делать? Что делать?… – машинально повторял Оленин. – Теперь ложиться спать и ждать, что будет завтра.
– Я вам здесь, в кабинете, и постелю, или может на баринову постель ляжете?..
– Конечно, здесь…
