высшего петербургского общества, которые отличались легкостью своих нравов, но еще более громким было дело Афанасия Ивановича Игнатьева, о котором и упомянула Ирена Станиславовна – так звали по батюшке госпожу Оленину.
Игнатьев – зажиточный дворянин – покинул свою жену на произвол судьбы, и несчастная женщина принуждена была добывать себе пропитание ценою своего позора.
О муже около полугода не было ни слуху, ни духу. Он канул точно в воду.
Наконец его разыскали в Украине, где он только что недавно женился на дочери киевского обер-коменданта, ни мало не тая, что его жена была жива.
Это было почти одновременно со вступлением на престол императора Павла.
Жена Игнатьева подала жалобу государю.
Павел Петрович горячо вступился за покинутую и обманутую женщину, арестовал самого Игнатьева, всех участников этого незаконного брака, судил их и приговорил к строгому, даже по тому времени, наказанию.
Такое наказание государя очень повлияло на обуздание распущенности того времени.
Перспектива такой же участи, какая постигла Игнатьева, никому, конечно, не улыбалась.
Виктор Павлович Оленин недаром при одном упоминании вздрогнул всем телом.
В тоне голоса своей жены он услышал твердую решимость. Она, видимо, далеко не шутила.
Он знал ее. Она способна была привести угрозу в исполнение тотчас же.
– Я согласен… У меня нет выбора… – сдавленным голосом произнес он.
– Какой тон… – вдруг игриво засмеялась она. – И таким тоном говорит человек, которому хорошенькая женщина предлагает сожительство под одною кровлею…
Она захохотала. В этом хохоте слышались и горькие ноты.
Он поднял на нее глаза. Она была, действительно, соблазнительно хороша. В его глазах вдруг мелькнул огонек страсти. Он улыбнулся, но потом вдруг закрыл лицо руками.
– За что вы меня мучаете?
– Я! – вскочила она. – Но неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя…
– Тем хуже… – чуть слышно произнес он.
Она пропустила это замечание мимо ушей.
– Итак, я тебя жду через час… Вот адрес…
Она вынула из ридикюля сложенную бумажку и подала ему, успевшему уже несколько оправиться.
– Я ухожу…
Она пошла по направлению к двери, ведущей в переднюю. Он пошел проводить ее.
– Еще одно условие… – вдруг обернулась она почти у самой двери и остановилась.
Он тоже приостановился.
– Я здесь последний раз сказала, что я твоя жена… Этому лакею… Больше этого не будет, если ты не доведешь меня… Только и ты никому ни одним словом не должен обмолвиться о нашем несчастном браке… Даешь слово?
– Даю.
– Тогда до свиданья.
Она слегка кивнула головой и отворила дверь в переднюю. Там ждал Петрович, тоже взволнованый.
