И ведь вправду: даже на ребёночка не захотела взглянуть.
Соня поневоле прислушалась… О чём это они? О ком это они?
– Вот именно. Чем же ребёночек-то виноват, если у матери не хватило ума доносить его?
– Да ладно вам злобствовать-то! Говорят, что она тут же сознание потеряла, как только ей предложили проститься с ребёночком. Еле откачали. А потом снова всю обкололи… Чтобы с головой чего не случилось.
«Его больше нет… – мысль, которую Соня изо всех старалась отгонять от себя, всё ещё на что-то надеясь, словно острым лезвием полоснула по сердцу. – Его больше нет! Значит, это не было дурным сном. И мне действительно предлагали посмотреть на него… мёртвого!»
– И правильно, что смотреть не стала. А что на него смотреть-то? Если не посчастливилось увидеть живым, то и на мёртвого лучше не смотреть. Иначе будет по ночам кошмарами приходить.
– Весь день недвижно лежит. Хоть бы слезинку из себя выдавила! Ишь, космы-то разбросала до самого пола… Будто ведьма.
– Всё равно она должна была…
– Да бросьте вы, девчонки! Никому и ничего она не должна. Ей сейчас и без вас тошно. А вы ей соль на раны горстями сыплете.
– Ничего, родит ещё, какие её годы. Вон у нас, у кого двое, у кого трое детей. И выносили, и родили. И она родит, никуда не денется. А то ещё и избавляться от лишних сюда прибежит.
– Да ну её!.. Пойдёмте погуляем на улице, такая погода чудесная. А потом на ужин сходим в столовую. Скорее бы уж домой. Совсем разленимся тут от безделья. Прямо как в санатории.
И женщины отправились на людей посмотреть и себя показать.
«Глупые курицы! – думала Соня. – Мне совсем не тошно. Я спокойна как смерть… Потому что я тоже умерла. Вместе с моим ребёнком… А мёртвые не плачут. И мне теперь всё – всё равно. Или нет? … Да, я отказалась смотреть на него. Но только потому, что живым его мечтала увидеть. Что же тут непонятного?!»
Ну почему она всегда перед кем-то должна оправдываться, словно виноватая? Даже перед собой. Соня открыла глаза и уставилась в потолок. Как хорошо, что они ушли. Она хоть отдохнёт от их осуждения и злобных сплетен. Как странно, что мамочки, у которых по нескольку детей, так жестоки к женщине, потерявшей ребёнка… Даже её коса стала предметом осуждения.
Неожиданно за окном послышалась возня и воркование. Соня повернула голову и увидела голубя, решительно перешагивающего через порожек проёма открытого настежь окна.
«О нет! Только не залетай!» – со страхом успела подумать Соня.
Но у голубя были свои планы насчёт того, чем бы поживиться, и он закружил по палате, натыкаясь на стены и словно не видя для себя выхода. Растерявшись от собственного бесстрашия, бросился на зеркало над раковиной, приняв его за окно, и с шумом свалился на пол.
«Тебя тут только и не хватало!.. Но ты напрасно стараешься. Опоздал с дурной вестью! Всё самое плохое, что могло случиться, уже случилось.
