собираюсь. И деньги мне их не нужны.
– Напрасно! – Вера выпила, смачно хрюкнула. Засунула руку в банку, достала огурец и проглотила целиком. Бросила в рот несколько конфет и, тяжело сопя носом, запила джином с тоником.
– Вы, наверно, москвичка? – Голос Нины успокаивал, улыбка располагала. Она медленно, как хорошее вино, цедила водку, наслаждаясь каждым глотком.
– Да.
– А мы люди не местные, жить нам негде, – загнусавила Вера на манер побирушек. – Я с Донбассу, а она со Пскова. У тебя эти выблядки от несчастной любви, а у нас – производственная травма. Путаны мы, ночные феи.
Она попыталась изобразить жест, которым балерины одаривают благодарных зрителей, выбегая на бис. – Если ты такая гордая и гроши тебе не нужны, можешь поделиться. – Опрокинула стакан. – Я свою сестру за спасибо на работу не гоняю. Пусть платят за все. Хоть туды, хоть оттуды. И Нино тоже. Правильно, подруга? Ты, девка, на нас не серчай, мы люди простые, жить как-то надо. Есть и пить охота. Вот и крутимся. А ты, если что, завсегда к нам, поможем. Мы на Волгоградке, у мебельного каждый вечер отираемся. Если нас нема, так спроси мамку-армянку или сутенера Петруччо. Они подскажут.
– Выпейте, веселее будет, – робко предложила Нина.
– А где же ваши сестры?
– С нами. А твоя что, дома осталась? – Вера загоготала, как топка огромной печи.
Нина скривила пухленькие губки в улыбке. – Сестры – это наши писи, – с детской непосредственностью разъяснила она, шаловливо играя глазками.
– Усекла, подруга? Ну, давай, за здоровье тех ворот, из которых вышел весь народ. – Вера налила полный стакан. Заглотнула. Махнув рукой, неожиданно повалилась на кровать и через несколько секунд захрапела.
– Врач сказал, что ей вот-вот рожать. Вдруг проспит? – Забеспокоилась Лена.
– Такое не проспишь. – Нина продолжала медленно глоточками пить водку.
– Вера говорила, что я должна была о чем-то знать, когда бумаги подписывала. Приходил какой-то лысый.
– А, Гробок? Друг детей-сирот. Это нас не касается. – Нина длинными ногтями с маникюром, как пинцетом, взяла конфету, надкусила, подлила из бутылки. – Мы отдали, расчет получили и до следующей встречи. Не дай Бог, конечно. А что дальше с детишками делают лучше не знать. – Она вздохнула тихо, как мышка.
– Отдают бездетным родителям в хорошие семьи. – Уверенно подсказала Лена.
– Может быть. – Нина с сомнением повела плечами. – А, может, и нет. Болтают разное. – Слова она произносила лениво, нараспев, не выпуская из рук стакана.
– А кому еще могут отдавать?
Нина снова пожала плечами.
– Девочки в туалете курили и трепались, мол, из последа варганят косметику для богатеньких. Бешеных денег стоит. Только зачем из последа, когда из настоящих младенцев лучше? – То ли спрашивала, то ли поясняла она.
Лена окаменела.
– А вы, наверно, в первый раз рожать будете?
Мохова кивнула.
– Не бойтесь,
