и пешек, рушится как карточный домик. Шахматы – это модель человеческой жизни. Играя в них, ты начинаешь понимать, что наша жизнь подвержена влиянию многих факторов. Преодолеть все препятствия и выжить – это рыцарский кодекс как шахмат, так и самой жизни…
– Почему вы никогда не работаете с гроссмейстерами?
– Я не ношу с собой снотворных таблеток!
– Я вот что еще хотел спросить вас о самогипнозе…
– Давай перейдем к другой теме! – перебил меня Г. – Думаю, что читатели уже все поняли и желают идти дальше.
Беседа четвертая: «Образ победителя»
Я приехал к Г. в тот момент, когда он прогуливался в своем парке. На свежем воздухе мы и начали нашу, почти аристотелевскую, очередную беседу.
– Ты никогда не задумывался о психологии победителя? – спросил меня Г.
– Спортивного победителя?
– Неважно, спорт ли это, политика или наука.
– Мне всегда казалось, что победа служит венцом большого и кропотливого труда. Поэтому я больше размышлял о психологии труженика, – ответил я.
– И к каким выводам ты пришел?
– Я понял, что достигнуть каких-либо больших целей, если вернуться к теме спорта, способен даровитый спортсмен, не чурающийся труда.
– А Капабланка? – вопросил Г.
– Это врожденный уникум. Таких единицы. Да и он в конце концов понял, что напрасно в свое время мало трудился.
Мы вошли в дом, расположились возле знакомого камина, Г. угостил меня рюмкой дорогого французского коньяка.
– Великие спортсмены с рождения запрограммированы на победу, – продолжал Г.,– по большому счету, в начале своей карьеры они не нуждаются в психологической поддержке. В период от 12 до 18 лет их скорее нужно не подталкивать вперед, а удерживать, чтобы они в спешке не наломали дров. Мудрый наставник необходим в возрасте совершеннолетия.
– Сразу вспоминается, какую важную роль сыграл в карьере Анатолия Карпова его тренер Семен Фурман.
– Это очень яркий пример творческого сотрудничества, – согласился Г.
– А можно приобрести «харизму победителя»?
– Ответом на твой вопрос послужит мой рассказ о том, как я проводил психотерапию С. Это сейчас он – перспективный гроссмейстер, а семь лет назад передо мною предстал шестнадцатилетний юноша, который буквально застрял на уровне кандидата в мастера. Ко мне его привел отец, мой давнишний приятель. По его мнению, у парня не было «чувства победителя», поэтому в большинстве своих партий, получая ощутимый перевес, он тушевался и нередко терял все достигнутое. В это время я как раз работал над очень важным докладом, поэтому провести полноценную тренировку не представлялось возможным. Отказать было неудобно, да и у парня в ближайшие дни предстоял важный турнир. Я провел то, что можно назвать неотложной психотерапевтической помощью, и это сработало. Вот стенограмма нашего сеанса:
«Садись поудобнее в это кресло. Сейчас
