жаль, если я огорчила вас, – сказала поэтесса. – Я сделала это по незнанию. Простите. Я никогда не обижаю людей по доброй воле.
– Ничего, моя дорогая, – вмешался генерал. – Все дело в том, что наш друг пастор – жертва культурного шока. И он может оказаться не единственным. Ситуация, в которой мы все оказались, совершенно невероятна, но по мере развития событий дело приобретает все же некоторую степень достоверности, хотя боюсь, что большинству из нас принять ее будет трудно.
– Вы хотите сказать, – ответил ему Лэнсинг, – что все мы принадлежим к разным культурам и, может быть, даже к разным мирам?
Удивляясь собственным словам, он вспомнил, как несколько часов назад Энди Сполдинг, играя идеей и явно не веря в ее серьезность, болтал об альтернативных мирах. Теперь Лэнсинг пожалел, что многое пропустил мимо ушей.
– Но мы все говорим по-английски, – сказала Мэри Оуэн, – или, по крайней мере, можем говорить. Сколько языков, Сандра, вы знаете?
– Четырнадцать, – ответила поэтесса. – Правда, некоторые из них не очень хорошо.
– Лэнсинг высказал предположение о том, что все мы из разных культур, – сказал генерал. – Я поздравляю вас, сэр, – очень тонкое наблюдение. Может быть, все и не совсем так, как вы говорите, однако, скорее всего, вы весьма близки к истине. Что же касается языка, на котором мы говорим, то можно сделать даже кое-какие предположения. Мы все принадлежим к одной команде и все говорим по-английски. Но ведь возможны и другие команды? Французская команда, итальянская, греческая, испанская – маленькие группы людей, которые могут взаимодействовать, поскольку говорят на одном языке?
– Чистое словоблудие! – вскричал пастор. – Безумие считать и даже предполагать, что то, о чем вы двое говорите, может оказаться правдой. Это противоречит всему, что известно на земле и на небесах!
– Наши знания о земле и небесах, – ответил генерал раздраженно, – всего лишь капля в море. Мы не можем игнорировать факт нашего пребывания здесь, а способ, каким мы сюда доставлены, выходит за пределы всех наших представлений.
– Я думаю, что сказанное мистером Лэнсингом… – начала Мэри. – Лэнсинг, как вас зовут?
– Мое имя Эдвард.
– Спасибо. Я думаю, что предположение Эдварда романтично и даже фантастично. Но если мы хотим понять, где мы и почему мы здесь, нам придется искать совершенно новые пути рассуждений. Я инженер и живу в высшей степени технизированном обществе. Любая теория, выходящая за пределы известного или лишенная солидных научных оснований, действует мне на нервы. У меня нет никаких предположений, с помощью которых можно было бы дать объяснение происходящему. Может быть, кто-то другой имеет необходимую информацию? Как насчет нашего друга робота?
– Я тоже принадлежу к обществу с развитой технологией, – ответил Юргенс, – но и мне не известно…
– Вы обращаетесь к нему? – вскричал пастор. – Вы говорите «робот», и это слово легко срывается с языка, но он всего лишь машина, механическое приспособление.
– Не
