разрешения ввиду связи этого вопроса с вопросом о расходовании церковных сумм, об обеспечении духовенства жалованием и деятельностью существующих приходских благотворительных обществ»[121].
На собрании 7 апреля выяснилось, что для решения вопроса об усилении пастырского влияния посредством печати также «пока нет благоприятной почвы, ввиду технических затруднений и трудностей изыскать потребные материальные средства»[122].
Идея создания христианских церковно-приходских братств получила всестороннюю поддержку, но проект устава такого братства был окончательно подписан митр. Антонием только 26 апреля 1906 г. [123] после длительных обсуждений в духовной консистории и с петербургским градоначальством.
Зато мысль о недостатке объединения проповеднических сил была подхвачена епископом Гдовским Кириллом (Смирновым) и вылилась в целое дело против Общества распространения религиозно-нравственного просвещения в духе православной церкви, проповедники которого, как утверждал еп. Кирилл, «не только не считают нужным спрашивать совета местного духовенства о своей проповеднической деятельности, но даже не дают себе труда поставить местный приходской причт в известность, что в пределах порученного ему прихода открывается новый пункт собеседований с народом»[124].
Таким образом, «собрания иереев» вряд ли могли стать достойной площадкой для молодых столичных священников, размышлявших не о частных преобразованиях, а об исцелении всего церковного организма. Принимая участие в собраниях пастырей, члены группы «32-х» могли еще раз убедиться в том, что если не воплотимы в жизнь даже столь простые меры, значит что-то нарушено в самом основании церковного устройства.
В предисловии к сборнику «К церковному собору» группа петербургских священников, описывая свою историю, не упоминает о пастырских собраниях и даже о девятом января. Среди внешних причин, повлиявших на рождение группы, они называют три: 1) тяжелое положение нашей православной церкви, связанной внешне подчинением государству; 2) возвещение свободы религиозной жизни иноверным и инославным; з) волна освободительного движения и начавшаяся крупная реформа в строе государственных и общественных отношений. Первая причина, как сказано в предисловии, «уже давно сознавалась и указывалась и верующими мирянами, и самими служителями Церкви»[125]. Все это, в совокупности с описанной выше предысторией движения ревнителей церковного обновления, позволяет утверждать, что революционные события явились хотя и не причиной, но мощным внешним толчком для кристаллизации и обнародования идей церковного обновления и окончательного оформления группы «32-х».
Петербургские священники обратились за поддержкой к митр. Антонию (Вадковскому), первенствующему члену Св. Синода. 14 февраля 1905 г. состоялась встреча молодых клириков с митрополитом и викарными епископами Санкт-Петербургской епархии. На следующий день эта встреча была по свежим следам «протоколярно» описана о. Константином Аггеевым в письме своему
ЦГИА СПб. Ф. 19. Оп. 97. Д. 7. Л. 49–52.
Там же.
Там же. Л. 58.
Там же. Л. 47–48 об.
К церковному собору. С. I.
