много вопросов осталось? Мне бы выпить. Есть чего?
Окружение м. Римик
Суббота. Вечер. Отель
– Ну куда ты, постой!
Мужчина рывком встает с широкой кровати и подходит к окну. Он раздвигает тяжелые шторы, и, распахнув дверь, выходит на балкон. Где-то внизу в синей дымке спит город.
– Что-то не так?
Мужчина молчит, и скрещивает руки на груди. Госпожа Римик разочаровано откидывается на подушку и тянется к столику за тоненькой сигаретой.
– Отойди от окна хотя бы. Простудишься.
– Не простужусь…
Наконец мужчина отвечает. Луна висит, как сочный плод, особенно близко, кажется можно протянуть руку и сорвать с неба. Мужчина думает об этом, смотрит на нее.
– Тебя, между прочим, видно аж за площадью Близнецов!
– Je m’en torche!
Госпожа Римик улыбается, и встает с кровати. Босиком ступает по холодному паркету, шлепает несколько мгновений и застывает рядом.
– Ну, тогда я тоже хочу. Подвинься.
Они стоят вместе, в дверном проеме, абсолютно голые. Курят по очереди тонкую сигарету госпожи Римик и молчат каждый о своем. Мужчина смотрит на луну в небе, женщина на город, что внизу.
– Тебе что, нравится луна?
– Не особо…
– А я? Я нравлюсь?
– Годится.
Он снова замолкает. Она, дразнясь, пускает на него клубы дыма прямо в лицо. В синем отблеске его профиль похож на Мопассана, только без усов. И то счастье: усы без бороды – маяк дьявола для кораблей в шторма.
– Почему ты со мной почти не говоришь? Позвал и молчишь?
– Тебе что, стихи прочитать? Я не умею, сама знаешь.
– А что умеешь?
Она устало закрывает глаза, и гасит сигарету о балконные перила. Темно-рыжая, почти черная прядь волос ниспадает на глаза. Через время он, перевесившись, сплевывает вниз.
– Сможешь в ту же самую точку попасть? Cap ou pas cap?
Он плюет снова. Затем еще, и еще пока слюны совсем не остается.
– Теперь ты.
– Нет, не буду. Это отвратительно.
– Попробуй в луну тогда? В нее легко попасть. Смотри, какая огромная.
Он отхаркивается, основательно, с разгоном. Закидывает тело назад, старательно прицеливаясь и собирая слюну со всей носоглотки так, что во рту ощущается солоноватый привкус.
– Перестань, это мерзко.
Он плюет очень далеко. С выдохом плевок устремляется вверх и пропадает на фоне яркой лунной лампы. Она демонстративно хлопает в ладоши.
– Какой молодец!
– Запомнила где? Теперь, смотри, в ту же точку.
Он изрыгает из себя противную секрецию и направляет ее в ночное светило. Обессиленный, он довольно наблюдает.
