и испытав состояние легкого шока, но оказалось, что шок подействовал довольно своеобразно: внезапно его осенило. Его лицо исказилось неким подобием улыбки, словно именно в этот момент он вспомнил, где припрятал заначку. Махая перед своим носом указательным пальцем и опершись на косяк двери, он начал размышлять вслух:
– А! Девятая!.. Понял! Девятая – это ж… Манька! Точно… Манька!
– А где ее квартира? – нетерпеливо, словно боясь, что мужичок потеряет нить своих рассуждений, поинтересовался Леня.
Но тот уже всем своим видом показывал, что за эту самую нить он ухватился цепко:
– А внизу… в полуподвале. Вот сейчас из дома выйдете и сразу направо. Там еще такой навес, металлический, над…
Саня не стал дослушивать пояснения алкоголика, однако и не забыл поблагодарить его. Дернув Леньку за рукав, он стремительно ринулся вниз по лестнице.
Действительно, за углом дома оказался полуподвал с наполовину уходящими ниже уровня земли окнами и покрытым старой ржавой жестью навесом, на который ребята при предыдущих осмотрах дома не обратили внимания, приняв его за служебное помещение. На двери подвала красовалась большая, выведенная мелом «девятка».
– Слышь, Саня, но это же гадюшник какой-то, – расстроенно произнес Ленька, глядя на замызганную, с пятнами облупившейся и потрескавшейся краски дверь.
Саша и сам не скрывал своего разочарования, но, уже находясь у цели, все-таки решил довести начатое до конца:
– Да ладно, Ленчик, сейчас узнаем: ночевать-то где-то все равно же надо.
Гавриленко постучал. Его стук послужил сигналом для огромной своры шавок, тут же рванувших к двери с ее противоположной стороны, лающих, скулящих и завывающих на все лады.
– Иду! Иду! Кто там? – послышался за дверью довольно приятный женский голос.
– Мы студенты, – приблизившись к двери, громко произнес Саша. – Вы оставляли свой адрес в пединституте?
– Студенты? – замешкалась женщина за дверью, но тут же радостно произнесла: – Ах, студенты! Да, оставляла, зайчики мои. Сейчас. Сейчас.
Общение продолжалось через дверь: хозяйка квартиры, видимо, наводила последние приготовления, дабы повыгоднее представить лицом товар, то есть свою так называемую полуподвальную квартиру.
– Деточки, бегите на место, не расстраивайте маму. На место, ласточки, зайчики мои. На место!
– Это она так с собаками разговаривает, понял, – улыбнувшись, прошептал Саня.
– Да понял! Понял!
Настроение Леньки за последний час заметно ухудшилось. Это ж надо, сунуться в такой мусорник! Прямо советский Гарлем какой-то. Вонь, грязь, оббитые и обгаженные углы дома. Не таким он представлял себе начало похода за высшим образованием, за стремлением сеять разумное, доброе, вечное. Да и жизнь в областном центре он рисовал в своем воображении несколько иными красками. По крайней мере, не такими мрачными. А тут прямо какой-то абстракционизм получается. С какими-то грустными ассоциациями. Хотя… Сам виноват. Нужно было заранее
