и задачи свои выполнял.
Судно вошло в акваторию внутреннего рейда. Первым стоял, как фрагмент Великой Китайской стены, растянутый на четыре мертвых якоря плавучий бок ПД-66, за ним у причала – большой десантный корабль, на котором размещались морпехи. Дальше два буксира и злосчастное водоналивное судно МВТ-23. Последним стояло судно-склад СХ-16, сделанное из железобетона, оно напоминало надгробие братской могилы.
Лукичев ошвартовал судно у пирса № 2, рядом с плавмастерской ПМ-52. Поставили трап, первым по нему промчался Додик, не замечая начальство, он выскочил на пирс и, аккробатично задрав лапу, мощной струей оросил кнехт. На борт поднялась делегация во главе с командиром базы.
Правила морского гостеприимства разговора насухую не предполагали, и в каюте командира быстро накрыли поляну.
Оказалось, что командир базы тоже получил от начальника штаба указание о мерной линии и удручен был не меньше Лукичева. Все понимали последствия, работа закипела.
С трудом нашли инструкцию по навигационному оборудованию какого-то затертого года, на плавмастерскую передали чертежи створных знаков, штурман притащил треногу и пыльную деревянную коробку с теодолитом и триггером.
МВТ-23 имело севастопольскую приписку, и Лукичев был знаком с капитаном.
– Слушай, Петр Лукич, на хрена тебе мерная линия?
Старый седой капитан и так чувствовал себя неловко, видел, какая катавасия закрутилась.
– Мне она и даром не нужна. Просто у меня лаг ремонтировали, и флагманский штурман доложил по команде, что, пока не пройду мерную линию, меня в море выпускать нельзя. А без меня кто им воду и продукты доставлять будет? Вот они и оживились, там же целый штаб, одних флагманских штурманов три штуки, ети их мать!
– Ладно, Лукич, не переживай, завтра что-нибудь сварганим.
Рано утром с плавмастерской на баркас сгружали створные знаки – усеченные белые пирамиды с черной полосой посередине, с еще не высохшей краской. Лукичев вызвал Морева.
– Ты говорил, что теодолит в руках держал, вот ты старшим и пойдешь. Возьми с собой кого посчитаешь нужным и не забудь сухой паек на день. Я связался с нашими в Массауа, они передали координаты старого итальянского знака для привязки. Ну давай, с богом! Да, и воды возьмите побольше!
Выбор был невелик, Морев взял с собой радиооператора с переносной радиостанцией и трех гидрологов – Колю Хабибулина, Юру Мукало и Витю Константиновского. Это были опытные экспедиционщики, асы-гидрологи, может, чем и помогут. Узнав, зачем они нужны, старый хрен Хабибулин с комсомольским задором и уверенностью гадалки заверил:
– Щас рекогносцировочку на месте проведем и определим места для закрепления вершин. Привязка есть, все будет окей. Я много раз видел, как топографы ход тянут.
У Морева отлегло.
– Все в рабочий катер! Боцман, майнай!
Минут через двадцать высадились у заранее намеченного участка побережья.
