ее было почти невозможно разглядеть, но у стражников есть факелы… Она как можно сильнее вжалась в стену дома и замерла.
Прошло несколько минут, показавшихся Ксанне вечностью. Наконец, дверь едва слышно заскрипела, и вылез Тук. В руках у него был сверток. Мальчик развернул его и что-то протянул Ксанне.
– Держи.
Это оказался хлеб. Подгоревший, плохо испеченный, но все же хлеб. Он был слегка теплым, наверное, выпекли к ужину. Ксанна жадно набросилась на него. Через минуту в руках остались жалкие крошки.
– Вкусно, – тяжело дыша, пробормотала она, – но мало.
– Вот, возьми. Запей, – Тук протянул ей деревянную посудину грубой работы.
Ксанна отпила. Ей сразу же стало намного лучше – уставшие мышцы налились силой, а холод почти перестал ощущаться. Ойя жадно припала к чарке, и осушила почти всю, когда вспомнила о Туке.
– Прости, там осталось совсем чуть-чуть, – она протянула мальчику вино, борясь с желанием вылить остатки на себя.
– Ничего, мне хватит.
Тук пил маленькими глотками, то и дело вздрагивая от холода. Для него вино было просто средством для утоления жажды, причем, весьма холодным.
– Как ты все это достал? – спросила Ойя, когда мальчик, запрокинув голову, допил последние капли.
– Это дом Чокнутой Мэри. Она почти ничего не соображает, я часто у нее беру.
– Воруешь, то есть.
– Вкусно тебе было? – огрызнулся Тук. – Вот и не возмущайся. Она голодной не останется.
На это Ксанне нечего было возразить.
Тук аккуратно открыл дверь и положил чарку на порог.
– Мы на Звериной Улочке. До лаза часов пять ходу. Нужно ускориться – иначе до рассвета не успеем, – заметил он, отряхивая одежду от крошек.
– На стене есть часовые?
– Только около ворот. Лаз гораздо дальше, и Фирза о нем вроде не знает. Ладно, хватит болтать, пошли. – Тук повернулся к ней и застыл.
– Что, что такое?
Ксанна обернулась слишком поздно. Последнее, что она запомнила – неприятное бородатое лицо, удар и крик Тука. Потом наступила темнота.
***
Очнулась Ксанна от мерзкого запаха, ударившего в нос. Открыв глаза, она увидела прямо перед носом грязную тряпку, отчего-то вонявшую тухлым мясом. Ойя бешено завертела головой, пытаясь уклониться от источника отвратительного аромата. Раздался тихий смех. Затем тряпка исчезла.
Ксанна попыталась осмотреться. В который раз за последнее время она оказалась в подвале. Он был куда больше убежищ Тука. На каждой стене висело по факелу, в углу валялась куча тряпья. Прямо перед Ойей на корточках сидел бородатый мужчина, ударивший ее. Он не был одет в доспехи стражников, и это несколько успокоило Ксанну. С другой стороны, это мог быть Советник, и тогда дело принимало скверный оборот.
– Так-так-так, – довольно растягивая слова, произнес бородач, – и кого это я поймал?
Ксанна,
