Кроме того, уролог Азиз собирался прочесть что-то из Камасутры. Лучше было послушать.
– Во многих ситуациях адюльтер позволителен, – сказал доктор Азиз, – вы только послушайте это: «…когда такие тайные отношения безопасны и являются надежным средством для зарабатывания денег».
Доктор Азиз заново сложил уже изрядно ему послуживший листок бумаги и отправил в карман эту улику. – Ну, вы поняли? – сказал он.
– Что вы имеете в виду? – спросил Фаррух.
– Ну, что это очевидная проблема! – сказал доктор Азиз.
Фаррух все еще пытался понять, каким образом доктор Дэв подхватил СПИД во время процедуры колоноскопии; а доктор Азиз тем временем сделал вывод, что СПИД среди проституток напрямую связан с плохим советом, данным Камасутрой. (Фаррух сомневался, умеют ли вообще читать большинство проституток.) Это был еще один пример насчет собак с первого этажа – они снова лаяли. Доктор Дарувалла нервно улыбался, пока они шли к выходу в переулок, где уролог Азиз парковал свою машину.
А там произошла маленькая заминка, поскольку «амбассадор» Вайнода на какой-то момент перекрыл переулок, – однако вскоре доктор Азиз уже проехал мимо. Фаррух ждал, пока карлик развернется. Переулок был узкий и закрытый – солоновато пахнущий близким морем, а также теплом и тленом застоялой сточной канавы. Переулок был убежищем для попрошаек, которые часто наведывались в небольшие прибрежные гостиницы вдоль Марин-драйв. Доктор Дарувалла полагал, что этих нищих особенно привлекала арабская клиентура; считалось, что арабы щедрее. Но оборванец, который, сильно хромая, внезапно вышел из переулка, был не из той компании.
Его часто видели на Чоупатти-Бич, где он делал стойку на голове. Доктор понял, что это не трюк, заранее подготовленный Вайнодом и Дипой, дабы затем предложить беспризорнику кров в цирке. Мальчик провел ночь на пляже – волосы его были облеплены песком, а первые солнечные лучи загнали его в переулок, где можно было поспать еще несколько часов. Возможно, его внимание привлекли эти два автомобиля – прибывающий и отъезжающий. Когда Вайнод задним ходом подал «амбассадор» в переулок, нищий встал на пути врача. Мальчик стоял, простирая к нему руки с открытыми ладонями; его слезящиеся глаза гноились, в уголках рта скопилась белесая субстанция.
Взгляд ортопеда упал на правую ногу мальчика. Стопа нищего была жестко зафиксирована под прямым углом, как будто стопу и лодыжку навсегда приварили друг к другу, – эта деформация называлась анкилозом, который был знаком доктору Дарувалле как обычная патология при врожденной косолапости. Однако стопа и лодыжка были необычно сплющены – травма в результате раздавливания, догадался доктор, и мальчик при ходьбе опирался лишь на пятку этой ноги. Кроме того, искалеченная стопа была значительно меньше здоровой; это привело врача к мысли, что при получении травмы были повреждены эпифизарные пластины, за счет которых происходит рост костей. Так что стопа мальчика не только намертво срослась с лодыжкой – она перестала расти. Фаррух был уверен, что мальчик неоперабелен.
В
