В несколько секунд они взобрались на дерево – не по стволу, который слишком толст для этого, а по висячим корням, выпускаемым боковыми ветвями и вертикально спускающимся на землю, куда они и врастают.
Фрике́ полез вместе с неграми, чтобы руководить их действиями. Он сам был так же ловок, как убитая горилла, так что лезть на баобаб ему ничего не стоило. Вдруг он вскрикнул, точно попал в змеиное гнездо, схватился за лиану и быстро-быстро спустился вниз, бледный, с искаженным лицом.
– Что с тобой? Что случилось? – спросил встревоженный Андре.
– Скажите, я очень похож на сумасшедшего?
– Ровно настолько, что напрашивается вопрос: «Не сошел ли ты с ума?»
– Действительно, мой друг, вы выглядите каким-то чудаком, – подтвердил Барбантон, заряжая свою винтовку.
– Чудаком!.. Только чудаком? Да мне бы нужно кровь пустить, а то у меня голова, пожалуй, лопнет. Впрочем, с вами самими сейчас случится то же самое.
– Почему?
– А потому… Вот смотрите.
Незнакомка тем временем осторожно спустилась с дерева на землю с помощью негров.
Андре и Барбантон одновременно обернулись к ней. Первый невольно вскрикнул. А жандарм… Невозможно описать гамму чувств, отразившихся на его энергичном, бравом лице: изумление, тревога, гнев, недоумение. Он стоял как вкопанный, будучи не в силах ни думать, ни говорить, ни даже пошевелиться.
Едва-едва смог он только пролепетать глухим, замогильным голосом:
– Элодия Лера́!.. Жена!..
Глава III
Транспорт парижских охотников. – Открытие сезона охоты. – Край пернатой дичи. – Жилище охотника-космополита. – Разочарование, мистификация, бедствие. – Браконьеры. – Губительная сеть. – Печальное возвращение. – Клин клином. – Увлекательное путешествие по… столовой. – После выпивки. – О том, как горе-охотники затеяли экспедицию по белу свету. – Кто будет начальником экспедиции? – единогласно выбран Андре. – Через два месяца назначен отъезд.
Чтобы уяснить происходящее, вернемся немного назад, к 31-му числу августа месяца 1880 года. Это было как раз за четыре месяца до начала нашего рассказа.
В семь часов вечера на станции Монервиль (первая остановка после Эстампа) остановился пассажирский поезд. Из него вышли семеро охотников-парижан в полном охотничьем снаряжении: в сапогах, гетрах, с поясами, ружьями и сумками – все, как полагается. У каждого из этих столичных немвродов было, как водится, по легавой собаке. Милые песики, радуясь свободе после собачьего вагона, в котором они, протестуя, выли два часа подряд, весело лаяли и прыгали. Они понимали, что предстоит охота, потому что их господа вырядились в охотничьи доспехи, которых не надевали уже месяцев семь.
Да. Завтра утром, с восходом солнца, назначено открытие охоты. Люди рады не меньше собак. Рады вдвойне.
Во-первых, потому что завтра 1 сентября – открытие сезона, а во-вторых, потому что произойдет это в Босе,
