для старого друга не жалко?
Лахти придвинулся так близко, что Настя почувствовала, как воняет луком из его мерзкого рта. Она изо всех сил старалась отстраниться от этого борова.
– Только посмей меня тронуть, урод старый!
Лахти только заржал, хотел было ухватить девушку за грудь, но та, изловчившись, успела вцепиться в его руку ногтями. Естественно незамедлительно последовал новый удар.
– Что-то больно горяча девка твоя. Может, её охладить немного? – крикнул Секач. – Фрай, ну-ка, искупайте эту!
Сразу двое разбойников вцепились в Настю, и, оттащив немного назад, подвели к краю помоста.
– Эливерт, я начинаю терять терпение! Я знаю, что ты та ещё скотина. Но неужто тебе совсем не жаль свою девку? Или ты всё ещё не веришь мне? Думаешь, я тебя просто стращаю? Давай, ребята!
Настю в один миг повалили, один держал за ноги, а другой… Макнул головой в пруд! Она едва успела вдохнуть.
Настя прежде никогда не боялась воды. Может потому, что никогда прежде ей не приходилось чувствовать себя так. Беспомощно, унизительно, жутко! Ледяная вода обступила как склеп, из которого не выбраться. Кислород кончался, так хотелось вздохнуть, а нечем. И вот уже вода заливается в уши, в нос, в рот! Повсюду! Булькает где-то в горле, внутри. Проклятье! Как хочется жить!
Мир внезапно вернулся: последние лучи заходящего солнца, пасмурное небо над головой и воздух, такой сладкий, такой свежий, такой божественно прекрасный! Настя закашлялась, отплёвываясь и одновременно пытаясь вздохнуть полной грудью. Надышаться! Надышаться! Надышаться!
Жива, всё ещё, жива!
– Чую, в этот раз я прогадал, – разочарованно покачал головой Секач. – Видать, красотка, не стоишь ты того, чтобы тебя спасать. Эливерт, мне что совсем её утопить? Или себе оставить? Как думаешь, её на всю нашу дружину хватит?
Разбойники, напряжено застывшие до сей поры, дружно заржали.
– Мне уже прям любопытно, чего ты на самом деле стоишь, шлюшка? – хмыкнул толстяк.
– Сам ты – шлюха! А я не продаюсь, – Настя медленно поднялась на ноги, понимая, что сейчас наверняка опять ударят.
Но Лахти только покачал плешивой головой:
– А ты упрямая. Это хорошо! С теми, кто упирается, веселее. Ломать дольше – удовольствия больше! Все продаются, рыбка ты моя золотая! Не за фларены, так за что-нибудь ещё. Ты же хочешь жить? Что ты сделаешь, ради того, чтобы остаться в живых? Чтобы прекратить это всё? Сама продашься или атамана своего продашь? Так всегда бывает – остальное только дело времени. Давайте, ребята! Рыбку в пруд!
Когда-то давно, читая книги и смотря фильмы, Настя всегда сочувствовала героям, которых пытали. И каждый раз она думала, а чтобы делала она на их месте?
Сидя с очередным романов в руках, легко говорить:
