тут…
– Знаешь, Сашка, а меня злят эти спекулянты, – признавался простодушный Черных. – Я понимаю, новая экономическая политика необходима, а встречу такого раскормленного борова и думаю: «Эх, двинул бы я тебе в харю, да нельзя!»
«Чертов нэп», «проклятый нэп», «сказка про белого бычка» и тому подобные оценки новой экономической политики не сходили с уст многих молодых людей.
В Отчете ЦК РКСМ на V съезде (1922 г.) сказано следующее: «Новая экономическая политика, отступление нашей партии и Советской власти от ряда позиций, завоеванных в период Гражданской войны, лихорадочное искание новых форм и методов возрождения хозяйства и строительства государственного аппарата – наиболее больно отозвались именно на молодом поколении рабочих и крестьян, как в материальных, так и в идеологических отношениях». Из отчета явствует, что начавшийся в деревне процесс «укрепления индивидуальных хозяйств» породил «усиленный развал» сельских комсомольских ячеек, из которых лишь «немногие занимались активной политической работой».
Наметилась даже опасная тенденция оттока молодежи из комсомола. В 1926 г. в Ленинградскую комсомольскую организацию было принято 16 тыс. комсомольцев, а вышло из комсомола намного больше – 30 тыс. На Путиловском заводе от 2200 комсомольцев осталось 1600. Причем сокращение численности комсомола происходило главным образом за счет рабочей молодежи.
В этих негативных моментах проявляла себя повышенная «революционная страсть» быть «выше партии», поскольку молодежь – это, мол, «авангард авангарда». Журнал «Большевик» в мае 1925 г., отмечая повышенную революционность на местах, сообщал, что иные комсомольцы проводят политику партии «весьма коряво и довольно первобытными приемами». Подавший заявление о вступлении в комсомол молодой крестьянин пишет: «Прошу меня принять в ячейку – наган имею». Так иные комсомольцы понимали свои обязанности.
Общие рассуждения сводились к одному – «комсомол должен быть революционнее партии».
В известной мере под влиянием этих настроений находился великий русский поэт С.Есенин, который, как известно, не был партийным человеком. В автобиографии он сообщает: «В годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». Не менее любопытно и другое его утверждение: «В РКП я никогда не состоял, потому что чувствую себя гораздо левее».
Немало идейного сумбура в головы учащейся молодежи вносил Троцкий своими антиленинскими выступлениями. В декабре 1923 г. он провозгласил «новый курс» с целью изменения «тягостного внутрипартийного режима», ратуя за «свободу партийных фракций и группировок», запрещенных X съездом РКП(б). Реализацию своего курса он связывал также с вовлечением молодежи в диспуты, называя ее «вернейшим барометром партии». Троцкий утверждал, что «партия живет на два этажа… в верхнем – решают, в нижнем узнают только решения». Нельзя, мол, старикам решать за всю партию, не привлекая молодежь.
