клубы и калачом не заманишь молодежь. «Скучно в ваших клубах, – говорили молодые люди, – мало самодеятельности. Когда я хочу петь, мне говорят: «Молчи». Когда хочется молча посидеть, мне говорят: «Пой обязательно, все должны петь».
Но и там, где клубы работали, они нередко были охвачены «танцевальной горячкой». В обычную программу «танцулек» включались новые танцы под странными названиями («Дирижабль», «Бежанка», «Ривочка» и др.), представляющие собой нечто вроде тустепа с подчеркнуто эротическим моментом. В одной информации, поступившей из Красноярска в 1923 г., говорилось о поведении молодежи в клубах:
«Большинство ударились в танцульки, постановку никому не нужных пьес и забыли про клубную работу. Факт печальный, но факт».
«Лекции побеждены танцульками», – с горечью признавались руководители комсомольских ячеек.
Было немало и хороших примеров комсомольской деятельности. Например, комсомольцы Кузбасса проводили большую работу в клубах, библиотеках, избах-читальнях, красных уголках (лекции, беседы и т. п.). Они, как правило, были руководителями этих очагов культуры. Так, в Щеловском уезде в 1924 г. 47 изб-читален из 60 возглавляли комсомольцы, стремившиеся увлечь молодежь интересными и полезными инициативами.
Нередко хорошие начинания сельской молодежи терпели неудачи. Рабфаковец П. Кондаков, побывав на летних каникулах в 1925 г. в селе Корляки Юкшумской волости Яранского уезда Вятской губернии, написал в «Крестьянскую газету» своеобразный отчет о своем пребывании под названием «Что я увидел и услышал в деревне». «В целях борьбы с темнотой и ее друзьями – пьянством и хулиганством и другими недостатками… из молодежи при содействии ячеек организуют избы-читальни и при них культурно-просветительские кружки. Работе кружков всеми способами мешают кулаки и с заплесневелым умом старики. Они действуют на родителей, а последние – на детей. «Распустим детей в коммунисты: добрые-то люди идут в Храм Божий, а ваши сукины дети антихристу служат, на Христов день спектакли устраивают! Хорошему делу учатся! Хе-хе-хе!..» Таким образом, организовавшийся у нас культурно-просветительский кружок очень скоро развалился».
В работе первичных комсомольских ячеек встречалось немало «ошибок и перегибов», вызванных повышенной «революционной» и политической незрелостью молодежи. Комсомольские ячейки нередко обвиняли членов комсомола в «мещанстве» на том основании, что девушки носят косы, кольца, танцуют фокстрот, «целуются».
В Облимовской ячейке Шахтинского района Донбасса комсомолец и комсомолка понравились друг другу. Они вместе работали, часто встречались, спорили. И облимовские комсомольские «вожди» нашли в этом нарушение «комсомольской этики». В один прекрасный день комсомолка была вызвана на бюро, где за столом сидело 8 активистов.
– Давно ли ты с ним? Любишь ли ты его? Имела ли с кем-нибудь половые сношения до него? – градом вопросов засыпали девушку ретивые «судьи».
Кое-где встречались «крайности» противоположного характера. Как отмечал
