и полностью принадлежала ей; ему оставалось лишь следовать ее указаниям. Точно так же, как он подчинился ей в аэропорту, ему придется подчиняться ей и сейчас, и – следует признать – жизнь вдруг приобрела для него больший интерес. Это было куда увлекательнее скучных конференций. Неужели водитель того автомобиля действительно хотел переехать его? По всей видимости, хотел. Он предпринял уже две попытки. Правда, сегодня люди ездят настолько беспечно, что порой обычную небрежность в вождении можно легко принять за преднамеренную попытку наезда…
Тем временем музыка стихла. Сидящая рядом с ним женщина неожиданно нарушила молчание. Она говорила довольно громко, с легким придыханием между словами, не поворачивая в его сторону головы, словно обращалась к самой себе или к соседу по другую от себя сторону.
– Юный Зигфрид, – произнесла она со вздохом.
Программа завершалась маршем из «Миннезингеров». Когда отзвучали бурные аплодисменты, зрители поднялись с мест и потянулись к выходу. Сэр Най ждал, не даст ли незнакомка ему какое-нибудь указание, но ничего подобного не произошло. Она встала, протиснулась вдоль ряда кресел и смешалась с толпой.
Стаффорд сел в свой автомобиль и поехал домой. Включив на кухне кофеварку, он разложил программку на письменном столе и принялся внимательно изучать ее.
Его разочарованию не было границ. Судя по всему, программка не содержала никакого послания. Только на одной странице он с трудом рассмотрел какие-то нечеткие пометки, сделанные карандашом. Это были не слова, не буквы и даже не цифры – скорее, значки нотного письма. Как будто кто-то нацарапал музыкальную фразу. В какой-то момент сэру Наю пришло в голову, что, возможно, это тайное послание, которое проявится под воздействием тепла. Чрезвычайно аккуратно, немного стыдясь откровенного мелодраматизма этой сцены, он подержал программку в течение нескольких секунд над огнем. Никакого эффекта. Тяжело вздохнув, Стаффорд швырнул ее обратно на стол. Его охватило раздражение. Вся эта канитель – свидание на мосту на промозглом ветру, под холодным дождем, затем созерцание представления по соседству с женщиной, которой он жаждал задать по меньшей мере дюжину вопросов, – и что в результате? Ничего! И все же она встретилась с ним… Зачем? Если она не захотела разговаривать и не условилась о дальнейших контактах, зачем тогда вообще приходила?
Его глаза лениво скользнули по комнате, в сторону книжного шкафа, в котором хранились всевозможные триллеры, детективы и несколько книг научной фантастики. Он покачал головой. Художественная литература неизмеримо выше реальной жизни, подумалось ему. Мертвые тела, загадочные телефонные звонки, обилие прекрасных шпионок!.. Однако эта дама из франкфуртского аэропорта постоянно ускользала от него. Может быть, в следующий раз он сам проявит инициативу. В игру, которую она ведет, могут играть и двое.
Выпив кофе, сэр Най поставил чашку на стол, встал с кресла и подошел к окну. Программка все
