переведенные отрывки из «Майн Кампф», в классах развесили портреты фюрера. Распятия, правда, в школе остались. На этот счет указаний не поступало.
Из библиотеки давно убрали книги евреев и коммунистов, устроив костер на площади. Перед бывшим шахтерским клубом, где размещалась комендатура, поставили щит, где вывешивались распоряжения администрации, коллаборационистская газета Le Pays Réel, и плакаты, призывающие вступать в добровольческую дивизию СС «Валлония». На лбу мужественного юноши, в стальной каске, с молниями каждую неделю появлялось крепкое словечко на валлонском диалекте. Барбье менял плакаты, хулиганов поймать не удавалось. С осени, с начала призыва, в Мон-Сен-Мартене в дивизию не записался ни один человек.
Мадам Дельпи принесла кофе священникам и какао детям. Отец Андре, ласково, сказал:
– Agimus tibi gratias, omnipotens Deus… – ребята наперебой продолжили:
– …pro universis beneficiis tuis, qui vivis et regnas in saecula saeculorum… – под столом Маргарита дала Гамену кусочек блина. Собака лизнула пальцы девочки.
Они все знали, как их зовут, на самом деле, знали, кто такая мадам Дельпи. Отец Андре и отец Виллем объяснили, что это игра:
– Пока идет война… – улыбнулся старший священник, – мы будем в нее играть. Нам станет веселее, милые, но надо всегда соблюдать правила… – Маргарита и ее братья начали играть еще до Мон-Сен-Мартена. Другие дети тоже приехали из католических приютов, с чужими документами. Маргарите немного завидовали, она жила в одной комнате с матерью. Все остальные предпочитали не говорить о родителях, хотя Иосиф и Шмуэль были уверены, что мать после войны заберет их домой. Об отце они не упоминали. Дети знали, что отца увезли на восток, как и других отцов и матерей ребятишек, что жили с ними в приюте. Кто-то из подростков хмуро сказал:
– Оттуда не возвращаются, поверьте моему слову… – мальчика вытолкнул из вагона, шедшего на восток, его отец. Подростка со сломанной ногой подобрал путевой обходчик. Старик скрывал мальчика дома два месяца, а потом через иезуитов его отправили в Мон-Сен-Мартен. Весь поселок тоже участвовал в игре. В церкви Маргарите даже становилось смешно. Она оглядывала заполненные людьми ряды скамей:
– Все знают, кто такая мамочка. Но никто, никогда не донесет немцам… – мадам Дельпи с дочкой ходила в гости к женам шахтеров. Им открывали заднюю комнату или кладовую. Под холщовыми чехлами стояла мебель из замка, хранились ковры и шпалеры. Маргарита слышала голоса хозяев:
– Мадам Кардозо, пожалуйста, не беспокойтесь. После войны мы отстроим замок. Переедете туда с мадемуазель Маргаритой… – молитва закончилась, девочка соскочила со скамейки. Сегодня была суббота, выходной. Мать уезжала в Льеж за провизией, а они с дядей Виллемом убирали приют. Девочка подхватила банку с фруктовым сиропом. Серые глаза дяди весело взглянули на нее:
– Дай мне хотя бы ложку забрать, милая… – Маргарита ждала конца войны, чтобы отрастить косы. Два раза в месяц
