в том календарном периоде. И эти годы представлялись мне, не только не изъятыми из моей жизни, не украденными у меня. А, проведенными, будто, в командировке в какой-то другой стране, очень похожей внешне на нашу, только в иной реальности, с совершенно иной по сценарию для меня ролью..
Я подсаживался поближе к жене. Не в поисках защиты и поддержки, а, как уверял себя, наоборот, для того, чтобы оказать помощь ей и успеть защитить от чего-то, ей совершенно непонятного.
По сути, я постепенно становился дополнительным потребителем её энергии – этаким вурдалаком. Мне должно быть нужно было хоть немного её, этой энергии для того, чтобы только прийти в себя.
А она и сама, в особенности в то время, беременная первой дочерью, тяжело переносила своё состояние и очень нуждалась в энергетической поддержке извне, а потому была своенравна и капризна.
И мне, по сути, необходима была мне самостоятельная, ни от кого не зависимая, кропотливая работа над самим собой, над своей психикой, самодисциплина, чтобы быстрее освоиться в том новом для меня мире и приучиться жить жизнью, такой как жили все вокруг, даже в тех условиях. А это, кто после долгих лет обретал свободу, тот знает, было неимоверно трудно.
Глава 5
Мы из Томска уезжали вместе с моими родителями. Как вполне взрослые, самостоятельные люди: купили в кассе билеты, заняли целое купе первого класса и почувствовали себя – четверо взрослых с тремя малышами – необыкновенно приятно в замкнутом пространстве тесного, расширенного зеркалами уюта.
А когда поезд отошел от Томского перрона, я, с отцом молча, со схожим мироощущением, не скрывая друг от друга удовлетворения, переглянулись и отвернулись от окошка, потеряв всякий интерес к вечерним сибирским пейзажам.
– Ну, слава тебе, Господи! – отец пробормотал с облегчением.
– Ты думаешь, они могли нас снять с поезда? —
– А ты хочешь сказать, что – тебе не так подумалось? – ответил вопросом на вопрос сердито. – Потом добавил: – Они всё могут. От них всего можно ожидать. Это их государство, тут их власть, их законы.
А потом трое суток в пути. Трое суток ощущения внутренней почти полной свободы.
Старшие ребята вели себя мудро, как опытные дисциплинированные путешественники. Младшая – Любушка – сразу же освоилась в вагоне и стала очень быстро баловницей не только нашего укрупненного семейного коллектива, но и бригады проводниц. За трое суток мы перезнакомились и подружились и с пассажирами из соседних купе. Дети беспокойства не доставляли, после сибирских будней их интересовало все кругом и в вагоне, и в большом мире – за окнами. Только за Любой нужен был постоянный, хоть отдаленный контроль. Она вела себя очень активно, подчас, даже по-детски беспардонно, пользуясь добрым чувством взрослых. Неожиданно вдруг она оказывалась в купе проводниц, или среди молодых ребят соседей. Ей только недавно в начале
