знаний. Словно сильный ветер залетал в помещении и поднял клубом пепел, и Дугпа-Мара увидел в образовавшихся клубах пыль, выбиваемую конским копытом, и удаляющуюся в горы повозку, увозившую детей.
Путь, в котором жизнь кажется призрачной и короткой, а горная дорога реальной и бесконечно длинной
Старец Оракул—Саду разговаривал с женщинами так, будто пред ним были ни женщины, а воины.
– Помощи нам ждать не от кого, и вы должны научиться потерять страх, вырасти своим уровнем сознания, стать выше этой ситуации, подняться над ней.
Он суровым взглядом окинул несчастных женщин. Женщины, ещё до конца не осознавшие происходящего, тихо плакали.
– С этой минуты, минуты осознания, вы больше ни женщины, вы – борцы за сохранность этих детей. Нам всем вместе сейчас надо, приняв эту данность, пережить, перешагнуть все эти трудности, и даже если в сохранности этих детей встанет вопрос потери собственной жизни, это надо принять, как самопожертвование, во имя спасения нашего народа.
Старец, насторожившись, повел указательным пальцем по воздуху, давая всем понять, что необходимо соблюсти тишину. Цокот конских копыт и отдаленные голоса воинов донеслись издалека. Оракул достал из сумки козью шкуру. Это была та самая шкура, в которую окутали при рождении одного из младенцев. Он быстро постелил ее на каменистую почву. Затем вынул из-за пояса кости, разложил их на шкуре, капнул заранее приготовленные масла на середину шкуры и произнес заклинание. Масляное пятно пошло рябью, затем на нем появилось изображение черного войска. Во главе войска был сам колдун Дугпа-Мара. Колдун пришпорил русаков и направил их по следам беглецов. Оракул—Саду, знал, что в этой погоне им нужно выдержать, пока Ананде не исполнится сорок дней, и тогда у него включится сила, и проснётся мощная энергия, проявятся сверхспособности, которыми он, уже даже будучи грудным младенцем, сумеет управлять и сможет закрыть от сторонних глаз сам себя.
– Быстро все зайдите в пещерный грот, – скомандовал Оракул-Саду. – Черные воины, ищут младенцев.
Никто не прекословил, понимая приближение опасности, и, не нарушая тишины, заходили в пещеру. Все действовали тихо и слаженно. Оракул—Саду рассыпал из своего кисета по прилегающей дороге какую – то смесь из сбора трав, измельченных в порошок. И, зайдя в грот, смочил маленькие скрученные тряпицы, опустив их в склянку с маковым взваром, приказал кормилицам дать их сосать малышам, чтобы те, крепко уснув, не выдали их пребывание в недрах горы своим плачем. Всех остальных заклинаниями Саду погрузил в глубокий сон, схожий с длительной медитацией сиддхи. Такие действия Саду предпринял для того, чтобы экономить в течение сорока дней запасы еды и воды, так как было им принято решение отсидеться в этом гроте сорок дней. Только кормилицы, которым больше всех хотелось уснуть, были вынуждены вместе с Оракулом—Саду пребывать в сознании и следить за малышами. Оракул—Саду ни на мгновение
