басовые ноты, последовавшие за бодрым фанфарным вступлением, замерли в тишине. Половина хористов села, другая замерла в нерешительности. Одна Мюриэл Уэстли ринулась вниз с хоровых подмостков, пробираясь мимо торчащих раструбов духовых инструментов и скрипичных смычков.
– Бетси! – закричала она, упав на колени рядом с сестрой.
Откуда-то из зала раздался запоздалый вскрик. Зрители вскочили с мест. В зале по-прежнему стояла тишина, но Алек знал, что в любое мгновение она сменится шумом – толпа ринется к выходам.
Дирижер за пультом замер, уставившись на недвижно лежащую внизу приму.
– Полиция! – громко повторил Алек, подходя к быстро пустеющему первому ряду кресел. – Мистер Кокрейн, сделайте объявление. Всем оставаться на местах.
Кокрейн ошалело помотал головой, с заметным усилием взял себя в руки и повернулся лицом к зрительному залу.
– Дамы и господа, прошу внимания, – начал он взвившимся голосом. – Произошло несчастье…
Алек подошел к Беттине Уэстли как раз в тот момент, когда какой-то тучный коротышка чуть не наступил на мокрый пол, усыпанный битым стеклом.
– Я – врач, – объявил коротышка, беря Беттину за запястье, безвольно свисающее со сцены. Глаза ее были выпучены, губы посинели, а лицо налилось кровью. – Пульса нет. Боюсь, она мертва.
– Причина? – требовательно спросил Алек.
– Очень похоже на отравление цианидом.
Алек наклонился и принюхался. В ноздри ему ударил резкий запах миндаля. Он кивнул.
Над его головой кто-то пронзительно завопил:
– Asesino![16]
Мисс Делакоста с выражением ужаса на лице указывала дрожащим пальцем на Гилберта Говера. Что-то знает, или взыграл темперамент драматической актрисы?
В зрительном зале, в оркестровой яме и на хоровых подмостках нарастал гул. Еще двое зрителей назвались докторами.
– Проклятье! – выругался Алек. Он, офицер Скотленд-Ярда, волею случая оказался свидетелем убийства, причем явного, на сцене толпа подозреваемых, а ему даже некогда проследить за их реакцией – слишком много формальностей надо соблюсти.
Пока доктора совещались, Алек смотрел на сестру покойной. Мюриэл Уэстли рыдала, закрыв лицо руками. Дэйзи стояла рядом с ней на коленях и, обняв за плечи, пыталась успокоить.
– Проклятье! – уже тише повторил Алек. Придется смириться с неизбежным: Дэйзи обязательно ввяжется в расследование. Ну, хотя бы она смотрит по сторонам, наблюдатель из нее хороший, и своими умозаключениями она делится, если почему-либо не решает держать их при себе.
Пожав плечами, инспектор повернулся к докторам.
– Цианид, – утвердительно произнес сухопарый пожилой доктор. – Резкое покраснение кожных покровов, потеря сознания, цианоз – все характерные признаки.
– Может, апоплексический удар? – предположил третий врач – молодой человек в очках с золотой оправой. Он был очень
Убийца! (
