не кажется, что вы стали забывать какие-то вещи?
Я насторожился.
– Нет, я помню все, что мне нужно.
– У вас не возникало желание бросить все, уехать куда-нибудь, забыться?
– Нет, все со мной в порядке, доктор, – перестал улыбаться, вспомнив вчерашний вечер.
– Вы стали задумываться о своем прошлом?
– А как можно думать о том, чего нет?
– Вас это беспокоит?
– Нет.
– После работы вы должны еще раз зайти ко мне, – подытожила она, выглядывая из-за монитора.
– Что-то не так? – я забеспокоился.
– Ничего особенного, просто нужно повторное тестирование.
– Надолго ли?
– Полчаса и – энергетический сон.
– Зачем?
– Вы можете идти, – отрезала докторша, – жду вас ровно в 17 часов.
Выйдя из лаборатории, я поднялся в скоростном лифте на двенадцатый этаж и столкнулся в коридоре с Борисом Натановичем, который в свои семьдесят лет больше походил на неугомонного юношу, чем на убеленного сединами доктора наук. Поздоровавшись со мной, он сразу заговорил о своем:
– Все хотел с вами обсудить моделирование катастроф, хотя бы пока в самых общих чертах. Мы недостаточно исследовали само понятие катастрофы применительно к нашей общей задаче. О катастрофе как скачкообразном переходе в другое состояние или разрушении тупиковой ветви эволюции. Очевидно, это явление трудно прогнозировать или предупредить. Поэтому в нашу математическую модель следует добавить алгоритм вероятности предсказания и предотвращения с использованием коэффициента значимости катастрофы. Но тут есть определенные трудности. До сих пор выделяли катастрофы глобальные, техногенные, природные и социальные. Считали, что катастрофы большего масштаба вызывают превентивно катастрофы меньшего порядка. Если произошла авария на атомной электростанции, это неминуемо влечет и природную и социальную катастрофы. Но теперь в связи с модным понятием гибридных явлений, изменилась и вся парадигма. Теперь уже катастрофы меньшего порядка могут вызвать катастрофы большего порядка. Соответственно, мы должны внести поправки в компьютерном моделировании. Когда вы можете встретиться с нами для уточнения позиций по этим вопросам?
– Я как-то думал об этом, – произнес я, невольно поддерживая разговор, – и мне кажется, что можно и нужно принять во внимание также катастрофы психологического порядка… в смысле личностного уровня.
Он нетерпеливо улыбнулся, проверяя, не закончил ли я свою речь.
– Ну, вы, Герман Владимирович, слишком сужаете наш замысел, – заговорил он, поймав секундную паузу, – катастрофа всегда затрагивает большие массы людей. Мы должны исследовать, прежде всего, глобальные аспекты экологии и столкновения цивилизаций.
– Говоря языком Маркса, катастрофические последствия могут вызвать даже идеи, если они овладевают массами.
