чтобы истекать желчью, это их работа. А ваша задача – долбить головой потолок, пока его не сломаете. Или не пробьете голову, я уже говорил, что литература не терпит слабых.
– Как вы думаете, у меня есть шанс сломать этот потолок? – быстро спросил я.
– Ни малейшего, – отрезал Куцего.
Я несколько минут помолчал, потом спросил:
– Помните, вы говорили про катализатор. Нечто, что может протолкнуть писателя на следующий уровень. Это ведь вдохновение, да? Чтобы преодолеть природный потолок писателю необходимо вдохновение? Я вас правильно понял.
Куцего тяжело вздохнул, и я вдруг увидел, насколько этот человек устал.
– Никакого вдохновения не существует, – четко сказал он. – В принципе.
– Но катализатор…
– Катализатором может быть что угодно. Один мой знакомый писатель долго пытался бросить курить. Бросил. Через месяц закурил опять, а все написанные за этот месяц тексты отправил в корзину. Вместе с сигаретным дымом он теряет надрыв, на котором пишет романы. Ту самую искру, которая превращает просто хороший текст в шедевр. Для него табак – это катализатор.
– А что катализатор для вас? – на автомате спросил я и осекся, поймав ледяной взгляд писателя.
– Для меня катализатор – моя муза. Ирина. Я бы назвал ее смыслом жизни, но такое определение будет неполным. Она и есть моя жизнь, когда она полюбит другого, я умру.
Сказал – и сразу поднялся, ушел не прощаясь. Я отметил, что к еде он так и не притронулся.
Как и всегда в это время заиграла музыка, но на этот раз мелодии были все больше какие-то грустные. Мы потанцевали немного – всего пару танцев, а все остальное время сидели и молча слушали музыку, оба погруженные в себя. Ирина казалась мне сегодня совершенно чужой и неизмеримо близкой одновременно. Мы словно весь вечер вели с ней безмолвный диалог, пытались без слов настроиться друг на друга, понять, срастись, сродниться.
Когда мы вышли из кафе, небо хмурилось. С моря дул ветер, и пахло дождем. Я знал, что нужно немедленно вести ее в пансионат, чтоб успеть до ливня, но она попросила:
– Пойдем к тебе, – и такая при этом была мольба в ее голосе, что я просто не решился отказать.
И вот, прямо по дороге домой, когда с неба уже начинали падать первые капли, она вдруг начала рассказывать о себе и о Куцего.
Они познакомились, когда Ирина была еще школьницей. Она училась в той же школе, которую когда-то закончил Аркадий Борисович. Его – уже в ту пору известного писателя – пригласили провести авторскую встречу для старшеклассников. Он пришел и просто очаровал аудиторию. В конце встречи он пригласил желающих в литературную студию при Доме писателей, и конечно все закричали, что придут. Пришли только Ирина и ее подруга. Ни тогда, ни потом ничего стоящего она не писала,
