style="font-size:15px;"> – И с Ционой все хорошо… – девочка зашевелилась, Эстер велела мужу: «Давай тазик и пеленки».
– Все хорошо, – повторила она, вынимая дочку из перевязи, – даже швов накладывать не пришлось. Она на ноги встала, я слышу… – из-за стены доносился стук посуды. Циона, видимо, накрывала на стол:
– Пусть поужинают и спать лягут… – Эстер широко зевнула, – и мы здесь, на кровати устроимся, все вместе… – девочка оказалась тихой и почти не плакала.
Авраам этому удивился, Эстер весело отозвалась:
– А зачем ей плакать? Она в тепле, в покое, ее кормят, родители рядом… – Эстер ласково погладила маленькую голову, в холщовом чепчике, – зачем нашей малышке расстраиваться… – она была рада, что Циона не слышит голоса дочери. Авраам присел рядом, на лавку:
– Думаешь… – муж помолчал, – Ционе не тяжело будет ее видеть… – они понимали, что без этого никак не обойтись. Циона и Блау собирались обосноваться в городе, но, конечно, навещали бы кибуц. Эстер вздохнула:
– Блау хочет осенью хупу поставить, после праздников. К следующему лету Циона родит, ей не до такого будет. Да и потом… – она положила голову на плечо мужу, – нам с тобой еще надо малышку и остальные двести человек, до Израиля довезти… – Авраам обнял их обеих:
– Надо. И мальчишек надо из Требница забрать… – Эстер обрадовалась, услышав новости из Кракова, но Авраам заметил озабоченную складку между ее бровями. Он знал, о чем думает жена. Близнецов могли давно увезти из Требница:
– Куда угодно, – горько сказал себе доктор Судаков, – в рейх, в какой-нибудь итальянский монастырь, в Испанию, в Южную Америку… – Авраам знал, что у католической церкви есть свои каналы:
– Некоторые прелаты будут и нацистам помогать, – понял доктор Судаков, – за деньги… – посоветовавшись, они с женой решили пока подождать:
– Не надо рисковать жизнью, – заметил Авраам, – ни мне, ни тебе, ни Конраду. Русские освободят Бреслау, мы поедем на запад, заберем детей и уйдем отсюда, вместе с нашими евреями… – вернувшись на базу отряда, Эстер собиралась отдать распоряжение о прекращении военных действий.
– Кто хочет к украинцам идти, пусть идет… – над жестяным тазом, над теплой водой, поднимался пар, – а мы с евреями будем сидеть тихо, и воровать провизию с армейских складов… – жена улыбнулась:
– Летом легче на юг пробираться, и к лету война закончится… – Эстер добавила:
– Надеюсь, хотя бы из Стамбула мы сможем с Лондоном связаться, узнать, как у семьи дела… – посылать сейчас две сотни человек в Израиль было преждевременно. В Венгрии и Румынии еще шли бои. Авраам бы не оставил жену одну, с новорожденным ребенком, а Блау никогда не ходил тайными тропами, которые хорошо знал доктор Судаков. Авраам, с опаской, покосился на завернутую в пеленки девочку:
– А ей можно купаться… – Эстер, держа ребенка
